— Дверь закрыта снаружи? — на всякий случай уточнил я. — Оружия нет? Хоть какого-то?

Мне показалось, что Маша на мгновение заколебалась. Если то, что я о ней подумал, правда, то может что-то у неё с собой и было.

Но в этот момент дверь открылась.

Арно Лефевр был невысоким, коренастым, очень гладко выбритым и лысым. В смешной французской форме, только берет с помпоном где-то потерял. Шунт торчал над левым ухом.

— Вы пришли в сознание, — сказал Арно. — Что с вами случилось, Святослав?

В голосе не было никакого сочувствия, только легкое любопытство. Я кивнул Маше и подошёл к Арно. Он был едва лишь на голову меня выше.

— Корабль дал тормозной импульс, меня ударило люком, — ответил я.

Будто подтверждая мои слова, баржу тряхнуло. Вначале пол надавил на ноги — это двигатели отработали на торможение. Потом кажущаяся сила тяжести резко упала, я бы предположил, что до десятой земной. Лефевр взялся за косяк двери, я не стал выпендриваться и тоже схватился.

Корабль повело в сторону. Потом в другую. Обратно.

Маневровые? Нет, слишком резко. Кто-то пытается играть с мощностью противостоящих двигателей. Это даже не разворот, это какое-то ритмичное колебание: буксир мотает кормой, раскачивая в стороны висящие на молекулярных тросах баржи.

— У нас осталось немного времени, — сказал Арно. — Офицер Ренар захватил рубку и вернул контроль над главными двигателями. Нейросеть борется с его действиями, но он победит. Идёмте, Святослав.

Я вышел, Арно заглянул в отсек и сказал девушкам:

— Рекомендую оставаться здесь и пристегнуться. Когда баржи оторвутся от буксира, это будет самым безопасным местом. Надеюсь, что через полчаса пилот Лефевр вернётся к своей исходной функциональности и возьмёт на себя управление баржой.

Он пошёл по коридору, жестом велев мне следовать за ним. Я заметил, что он не стал запирать девушек и заколебался, хорошее ли это решение. Но спорить, конечно, не стал. Маша не выглядела безумной, готовой убивать всех налево и направо.

Коридор привёл нас к главному трюму. Это явно была одна из тех барж, что уже разгрузились, на Марсе или Каллисто, так что помещение до недавнего времени пустовало. Но не сейчас.

Главный грузовой трюм — здоровенный цилиндр. Длиной он метров тридцать, шириной пятнадцать, в общем, есть где разгуляться. Решетчатые перегородки делят его на секции, но в целом он приспособлен и для того, чтобы работать в невесомости, и для того, чтобы удерживать груз при маневрах. Мы вышли из коридора в передней (а сейчас — верхней) части трюма, на небольшую решетчатую площадку.

Глубоко под нами, на дне трюма, то есть на торцевой стене, сейчас выступающей в качестве пола, было смонтировано нечто.

Как его описать?

Ну… представим, что на каком-то большом складе электроники решили построить рождественскую елку из того, что залежалось: процессоров и микросхем, аккумуляторов и блоков питания, плашек памяти и дисковых накопителей, потом украсить её трубками систем охлаждения и проводами.

Устройство работало — мерцали светодиоды, шёл вверх тёплый воздух. Рядом с железной ёлкой стояли братья Марио и три болвана.

Я наклонился и посмотрел на непонятную конструкцию. Потом на Арно.

— Ты сможешь спуститься, Святослав Морозов? — спросил он.

Отвечать я не стал, а принялся спускаться по решетчатым переборкам. При низкой силе тяжести это было несложно, но время от времени баржу потряхивало.

«Ёлка», впрочем, стояла крепко.

Лефевр двигался за мной, очень быстро и ловко. То ли он был очень опытным астронавтом, навидавшимся всякого, то ли в соединении с искином обрёл повышенную ловкость. Скорее, второе — в какой-то момент Арно резко догнал меня, обхватил, прижал к решётке — и в следующий миг корабль сильно тряхнуло.

— Нейросеть предупредила о неизбежном рывке, — сообщил он.

Через минуту мы спустились на дно трюма.

Болваны и фокусники стояли всё так же неподвижно, покачиваясь при рывках корабля. Я посмотрел на того брата Марио, что помоложе. У него была такая пышная шевелюра, что я не увидел шунт.

Но взгляд был слишком пустым, чтобы сомневаться.

У второго шунт был виден, а взгляд такой же спокойный и пустой.

— Твари! — закричал я на Лефевра. — Вы их тоже зомбировали?

Арно моргнул, глядя на меня.

— Выхода не было. Требовались руки для точной координации действий. У них очень хорошая точность движений.

— Потому что они фокусники! — крикнул я и толкнул Арно в живот. — Они людей радуют!

— Обманывая, — заметил Лефевр. — Но не надо беспокоиться. Мы удалим шунты.

— Когда?

— Прямо сейчас. Когда ты начнёшь диалог. Попрошу после этого удалить мой шунт, чтобы пилот Лефевр смог управлять баржой. К настоящему моменту я остался последней биологической единицей экипажа, подключенной к сети. Габриэль Ренар убил всех.