– Нет, стой… Стой, говорю! Я серьезно… – бормотала, отбрыкиваясь от его наглого рта.

– Ну что там?

– Или я сегодня сверху, или ничего не будет. У меня вся задница содрана, – пожаловалась я. Сильвестров медленно моргнул, переваривая информацию. А спустя секунду послушно перевернулся на спину и вытянул руки по швам.

Кайф. Я осторожно приподняла повыше край его худи. Прошлась прохладными ладонями вверх по груди, заставляя его мышцы то тут, то там сокращаться. Его рана уже хорошо затянулась, в полумраке ее было вовсе не разглядеть. Но я знала, что она там… Склонилась. Очертила предполагаемый шрам языком, одновременно с тем сжимая в кулаке его парня. Архип дернулся.

– Аргх…

– Мне будет очень этого не хватать, – шепнула зачем-то, лаская его короткими, но сильными поглаживаниями.

– Да-а-а… Ртом давай.

Усмехаясь, выполнила его просьбу. Не знаю, как его жене могло стать этого чрезмерно. Как можно маниакально желать привязать мужика к своей юбке, но не хотеть банально ему отдаться? И… взять. Я брала. О, как я брала! С оголтелой жадностью. Давясь им, захлебываясь слюной и даже царапая острым краем зубов от переизбытка чувств. На что Сильвестров лишь шипел и матерился. Но даже тогда не отталкивал.

Я выпустила его изо рта с громким влажным звуком.

– Все, хватит. Я тоже хочу… – объяснилась в ответ на его протестующий звонкий шлепок по заднице. И в ту же секунду медленно-медленно на него насадилась. У меня между ног был настоящий потоп, скользило как по маслу. Рывок вниз, и снова вверх, и снова, и снова…. Будто на американских горках.

– Бедные мои колени, – захныкала я. Сильвестров недовольно рыкнул. И вдруг легко встал, поддерживая меня за ягодицы. Я скрестила щиколотки у него на пояснице и застонала после первого же толчка:

– Да-а-а!

Мир перед глазами то тускнел, то взрывался яркими фейерверками. Я неслась навстречу своему оргазму со скоростью света. В палатке стало душно от нашего влажного дыхания и ароматов секса. Как же он был хорош…

– А-а-а! – Архип разрядился, отправляя меня этим выстрелом к звездам. Я и правда отлетела далеко. Поднялась над макушками сосен и елей, выше редких чернильных облаков, мимо тонкого месяца Луны в бриллиантовой звездной крошке…

– Сейчас бы в Макдональдс… – хмыкнул Архип, небрежно опуская меня на матрас. Я, задыхаясь, фыркнула.

– Можем запарить лапшу. Кажется, там оставалась. И чайник, небось, кипит.

– Давай.

– Вообще-то предполагалось, что за мной поухаживаешь ты. Мне нужно… Привести себя в порядок. Ты опять всю меня залил.

– Лады.

– Вот и славно. С тобой так легко поладить.

Архип, который к этому моменту уже вылезал из палатки, замер. Посмотрел на меня как-то странно и провел ладонью по щеке.

Не знаю, ел ли он. Я вырубилась, едва обтершись салфетками. А разбудили меня довольно бесцеремонно.

– Пойдем.

– К-куда?

– Со мной.

– Постой! Мне надо умыться и хотя бы почистить зубы… Ай! – возмутилась я, потому что Сильвестров без разговоров вытряхнул меня из палатки.

– Пока можешь обуться.

– Пока?! – я поежилась на утреннем холоде.

– Быстрей. Такой свет нельзя упустить.

Не-е-ет. Ну, ведь быть такого не могло. Но дальше я шла безропотно. Не пикнув.

– Разденься. И сядь сюда.

– К-как сесть?

– Как удобно. Нет… Вот так сделай, немного наклони голову. И чтобы волосы упали на одну грудь.

– Какое-то баловство.

Но у меня внутри все щекотало от предвкушения. Я тогда еще не знала, насколько он одержимый… Мне нельзя было даже пошевелиться. К моменту, когда Сильвестров, чертыхаясь, заявил, что свет «кончился», я не чувствовала тела. От холода и долгого сидения в одной позе.

– О, черт. Ты заледенела, – как будто только сейчас дошло до Архипа. С перекошенным лицом он бросился меня одевать и отпаивать горячим чаем.

– Нет-нет, даже не надейся. Это все не прокатит, – ухмылялась я, стараясь не терять боевого задора. – Я требую показать, из-за чего я так мучилась.

– Нет.

– Ну, как хочешь. Я тебя, кстати, тоже нарисовала. Получилась такая, – покрутила рукой. – Детская фигня.

– Ты меня рисовала? – обернулся Архип.

– Тогда, в мастерской. Ты не проявил к моей работе никакого интереса, – добавила я, с трудом скрывая дурацкую обиду.

– Просто сам не люблю показывать неоконченные работы, вот и к тебе не лез.

Я моментально сдулась. В этом была своя логика. И даже уважение… Как будто мы с ним были на равных, хотя ясно же, что мне до него – как пешком до Монгольской границы.