Мы позавтракали в молчании, нарушаемом лишь пением птиц, шелестом ветра в кронах сосен и тихим журчанием, доносящимся откуда-то издалека. Потом быстренько свернули пикник и двинулись дальше.

– Как-то я не так себе это представляла, – призналась я, когда мы снова углубились в лес.

– Что именно?

– Ты не заглянул ни в карту, ни в компас. Они вообще у тебя есть?

– Боишься, что потеряемся?

Сильвестров обернулся, и я, попав под гипноз его пронзительных темных глаз, споткнулась о выступающий из-под земли корень и чуть не расквасила нос.

– Да нет, – быстро ответила я, выпрямляясь и отряхивая руки. – Я тебе доверяю.

– С чего бы?

Странный он. Для любого другого человека мой ответ прозвучал бы комплиментарно. А Архип недоумевал.

– Не знаю. Глядя на тебя, складывается полное ощущение, что ты знаешь, что делаешь. И… куда идешь.

– Допустим, этот маршрут я и впрямь изучил как свои пять пальцев. По левую руку будет ручей. А если поднимемся чуть выше – увидим водопад.

По мере нашего приближения к нему, видимо, и усиливался этот звук. Ведущая нас тропинка с каждым следующим шагом становилась все круче и более каменистой. Вскоре между деревьев показались переливающиеся на солнце струи воды, срывающейся с уступа. Мы вышли к небольшому, но очень живописному водопаду, вода из которого спадала в вытянутый природный бассейн, поросший по берегам мхом и папоротниками. Брызги разлетались во все стороны, образуя маленькие радуги в лучах солнца. С погодой нам повезло… Воздух здесь был особенный – будто напоенная влагой земля дышала.

Архип остановился у края бассейна, не подходя к воде. В молчании он созерцал открывшуюся нашим глазам завораживающую панораму, и его лицо оставалось бесстрастным. Я же, совершенно очарованная этой сумасшедшей красотой, подошла ближе к воде, которая пенилась и бурлила, падая с высоты, и создавала тот самый умиротворяющий шум. Протянула руку, чтобы коснуться прохладных брызг, и почувствовала, как на душе становится легче.

??????????????????????????

– Как здесь хорошо… – тихо заметила я, не поворачиваясь к Архипу.

– Да. Можно побыть одному.

В словах Сильвестрова прозвучала такая искренняя потребность в уединении, что я невольно почувствовала укол совести. Мне стало стыдно за свое невольное вторжение в его личное пространство, за то, что мое присутствие нарушает его привычный ритм жизни, потребность в тишине и покое.

Я осторожно, стараясь не издавать чужеродных звуков, попятилась назад по скользким, поросшим мхом камням. Архип все смотрел и смотрел вперед, как будто вовсе обо мне забыв. Я решила, что будет правильно позволить ему уединиться, хоть ненадолго, хоть на чуть-чуть, и потому стала тихонечко отступать.

Решив не удаляться далеко, чтобы не потеряться, я свернула с тропинки и присела на пень. Солнышко начало откровенно припекать. Блаженно жмурясь, я подставила ему забрызганное ледяной ледниковой водой лицо.

Внезапно тишину леса прошил громкий треск ломающихся веток. Я резко открыла глаза, огляделась и похолодела от ужаса – потому что всего в паре десятков метров от меня из-за кустов вышла огромная медвежья туша. Зверь принюхался, повел головой и уставился маленькими черными глазками, кажется, точно на меня. Мое сердце бешено заколотилось, кровь отлила от головы… Парализованная страхом, я застыла на месте в отчаянной попытке вспомнить, что надо делать в таких случаях. Но что, господи боже, могла знать городская барышня?! Я до этих пор с медведем встречалась лишь в зоопарке. И там он мне показался милашкой. Сидел себе и флегматично драл брошенную ему на растерзание елку. И было ему плевать на зевак. Не то что этому… Господи!

Откуда рядом со мной появился Архип, я понятия не имела.

– Кричи во всю глотку! – велел он и тут же бросился на зверя, громко топая и размахивая руками. Медведь замер. Я принялась тоже что есть мочи орать, отчего мое мучительно сжавшееся горло жгло, будто меня пытали каленым железом.

– А-а-а-а-а-а!

И ведь сработало! Сработало! А-а-а… Медведь бросился наутек! А я уже завелась ведь! Адреналин фигачил…

– Так его! Нет, ты видел, как мы его?! А-а-а!

– Тщ. Все нормально. Угомонись, – шепнул Архип, притягивая меня к себе. – Все хорошо. Слышишь?

Боже, я, оказывается, плакала! Скакала как макака, радовалась… И вместе с тем рыдала в голос. Вот ведь ужас как на мне отразился. Чуть с ума не сошла!

Страшно. Как же страшно… Я едва в штаны не наделала.

– А если бы это не сработало? – всхлипнула я, все сильнее подчиняясь истерике.

– Что именно?

– Наши крики!

– Тогда пришлось бы стрелять, – флегматично пожал плечами Сильвестров. – Тебе не надо было отходить.

– Не хотела мешать, – стуча зубами, пояснила я. Архип открыл рот. Явно для того, чтобы продолжить меня вычитывать. Но что-то в моем лице не дало ему это сделать.

– В следующий раз не отходи.

– Да уж теперь не буду. Господи. Медведь. Это реально был огромный, здоровенный медведь.

– Да ладно тебе. Здоровый. Так, подросток. Года три-четыре.

– Это означает, что где-то поблизости его медведица-мама?!

– К трем годам они обычно как раз «съезжают». В редких случаях остаются до четырех, – «осчастливил» меня Архип, глядя как-то странно. Я бы сказала, словно ему было смешно.

– Это, конечно же, все меняет, – фыркнула я сквозь слезы. – Зачем ты привел нас туда, где обитают медведи?