Просто поворачиваю голову на шелест и сопение…

И застываю на месте.

Прямо на моих глазах, из невысокой сараюшки с внушительной прорезью вместо двери появляется… медведь.

Реально, медведь!

Причем, нехилый такой медведь, мать его! Башка коричневая и размерами пиздец, какая внушительная!

Он смотрит на меня круглыми бессмысленными глазами, поводит подвижным темным носом… А затем выбирается из сараюшки полностью!

И идет ко мне!

А я, в ступоре, все еще не веря в увиденное, отмечаю как-то отстраненно, что башка-то, по сравнению с остальными частями тела, мелкая… Огромный жирный мишка…

И ко мне идет…

Блядь!!!

Отступаю все дальше и дальше, спиной, аккуратно, стараясь не делать резких движений и не спускать глаз с зверюги. Он мне отвечает взаимностью. То есть, тоже двигается и пялится на меня. И облизывается, кажется… А медведи жрут людей? Вроде как, нет… Или да? Когтищи огромные. И зубищи. Как отбиваться-то?

Орать?

Нельзя! Вдруг Птичка выскочит? А тут медведь… А я нихуя не умею с ними обращаться! Не научили! Вообще я к жизни нихрена не приспособленный!

Работать не умею, нормально ремонт делать не умею, отношения строить не умею… С девчонками говорить правильно не умею! От медведей защищаться — и то не умею!

Никчемный какой-то придурок! Он меня сожрет сейчас и не останется от тупого Савы даже следа! Только говно медвежье!

Зверюга ускоряется, я тоже.

Нога цепляется за что-то, и я, не успев нихрена понять, лечу плашмя спиной вниз!

От удара на мгновение темнеет в глазах, а, когда прихожу в себя, первое, что вижу, это черное дуло нехилого такого ружья слоновьего калибра.

Пялюсь оторопело сначала прямо в черную дыру, затем по стволу выше… И натыкаюсь на жесткий внимательный взгляд мужика в годах.

Нереально суровый.

Это, наверно, дед Птички!

Облегчение накатывает дикой волной, но затем я вспоминаю о главной проблеме на данный момент. Кошу взгляд чуть в сторону, не шевелясь, потому что палец мужика на спусковом крючке. И руки не дрожат совершенно.

Есть ощущение, что дернусь — и пристрелит. Даже “здрасте” не успею сказать.

Но почему он на меня наставил ружье, а не на медведя?

Где медведь-то?

А вот он, сидит метрах в пяти от нас. И пялится недобро. Взгляд у него, кстати, теперь очень на взгляд мужика похож. Такой же холодный и оценивающий.

Но почему мужик не боится зверюги? Может, не заметил? На меня отвлекся?

— Там… — голос у меня хриплый и испуганный, никак не могу это проконтролировать, — медведь…

И головой мотаю легонько, давая понять, что тут имеется куда более интересная мишень.

Но мужик, не отводя от меня взгляда, лишь кивает чуть-чуть и говорит спокойно:

— Медведь, да.

Тут с другой стороны слышится низкое страшенное ворчание. Скашиваю взгляд туда и судорожно дергаюсь. Неподалеку от нас стоит волк. Реально, волк! Причем, огромный! И злющий. Скалится, ворчит, а зубы белые-белые…

Мужик, что характерно, на него тоже внимания нихрена не обращает.

И я решаю предупредить:

— А там… волк…

— Волк, — соглашается мужик, — а ты кто?

— Я… — у меня сухо во рту. И страшно до обморока. Пиздец, история… Куда ни кинь, везде жуть. Может, я умер? И на том свете? Спросить? — Я где, вообще? В аду?

— Нет, — отвечает мне мужик, — ты — в моем лесу, мальчик. Какого хуя ты тут забыл?

Ох, ты ж, блядь…

— Ну вот смотри… — Марина аккуратно раскладывает карты, изучает их, хмурится, — что на сердце… А на сердце король у тебя. Светленький какой-то. И встреча с ним скорая.

Фыркаю, отворачиваюсь.

Какая еще встреча?

Мой король сейчас горе заливает в обществе других дам… У него их явно больше, чем у Марины в колоде.

— А вот еще одна встреча. Валет, темненький. Крестовый… Ох, бедовый… Но у него к тебе нет червового интереса.

— Боже… — закатываю я глаза, — ну хватит уже. Я не верю в это все, ты же знаешь…

— Веришь — не веришь, а оно есть, — наставительно говорит Марина, ловко тасуя колоду, — мои карты не врут.

— А себе тогда чего встречи не нагадаешь червовые, — смеюсь я, а Марина отворачивается.

— У меня уже были встречи. Все. Счастье себе не нагадать… Если его по судьбе нет.