Утром проснулась от того, что мне неудобно. Как назло, нестерпимо хотелось закинуть ногу на спящего рядом мужа. Только увы, спал он в другой комнате. Пока в другой. Возможно, скоро будет спать за пределами дома.

От мысли об этом хотелось удавиться, но я, как истинная беременная предпочла отправиться в туалет и обниматься с белым другом.

Этот поганый токсикоз меня доканает.

У меня как-то через раз. Первая беременность – шиворот-навыворот, только успевала что-то съесть и сразу бежала в уборную, вторая – спокойно, а третья снова с приключениями.

А может, это просто возраст? Может, я просто древняя калоша, которая не умеет предохраняться и под старость лет нашла себе заботы?

М-да, сильно Оленька мою самооценку надломила. Ничего не скажешь.

Я умылась, привела себя в порядок, а когда выползла из ванной, на кухонном столе меня ждала кружка с брусничным чаем.

Эх, ты ж…

Запомнил, гад.

В первую беременность я только этим чаем и спасалась. Вроде крутило, вертело так жутко, что лишний раз пошевелиться страшно, а как выпивала кружечку, так все и проходило.

Столько лет прошло, а он не забыл.

У меня защипало глаза. Пришлось поднимать взгляд к потолку и дуть, чтобы слезы не потекли.

Сам Глеб ко мне не вышел, и я была за это очень ему признательна. Пусть со слезами справиться удалось, но в душе-то по-прежнему был раздрай.

Только когда уже настало время собираться, мы столкнулись в прихожей.

— Ты не завтракал?

— Аппетита нет, — невесело усмехнулся Глеб.

Выглядел он так хреново, будто его тоже мучал лютый токсикоз. Осунулся как-то, посерел, под глазами залегли густые тени.

Так и хотелось схватить его за грудки, встряхнуть, чтобы зубы клацнули, и со всей мочи проорать прямо в лицо:

— Что ты с нами сделал, Глеб? Доволен?

Неужели мимолетное удовольствие с левой девкой стоило того? Стоило моего разбитого сердца? Растоптанного доверия? Попранного семейного уюта?

Мне просто этого не понять. Как можно рисковать всем, что для тебя важно, ради желаний одного отростка? В том, что семья для Прохорова важна, я не сомневалась. В том, что я важна, дети, наш дом, наша жизнь. Никаких сомнений. Но разве от этого легче? Нет.

Мы отправились к нотариусу и провели там полдня, подписывая просто уйму документов. Все ушло на меня и на детей

Каюсь, в какой-то момент немножко кольнуло. Как-то неудобно стало, что забираю совместно заработанное себе, но потом вспомнила Оленьку и ее жадные глазки, и успокоилась. На войне все средства хороши.

Еще больше времени заняло переоформление документов на работе.

Надо было видеть лица наших юристов, когда они узнали, что я буду единоличной владелицей бизнеса, а Прохоров останется на своей должности, но уже в роли наемного рабочего.

На это ушел весь день.

Уже под вечер мы, измученные в хлам и обоюдно несчастные, выползли на крыльцо.

Глеб даже сигарету достал — признак крайней степени нервов и расстройства. Закурил и отошел подальше, чтобы не дышать на меня дымом.

Так и стояли – я возле одних перилл, Глеб - возле других. Курил он, а горько на языке почему-то было у меня.

— О чем думаешь, Глеб? О том, что выбрал слишком дорогую проститутку? — я не сдержала сарказма.

— Нет, — он запрокинул голову и выпустил тонкую струйку дыма вверх, — я думаю о том, как тебя удержать.

— Ну, думай-думай. А мне пора, — я указала взглядом на подъезжающее такси.

Прохоров тут же напрягся:

— Куда ты на ночь глядя?

— У меня встреча с подругами.

Прохорову не нравилось, что я уезжала, но права возражать у него не было. Он его просрал, когда с другой девкой спутался, и прекрасно это понимал. Ему оставалось лишь криво усмехаться, наблюдая за тем, как я спускаюсь с крыльца:

— Что-то отмечаете?

— Да. Мои свежие рога, — с этими словами я села в машину и уехала.

Итак, нас было пятеро: Карина, Дарина, Елена, Милена, и я без рифмы. Давние подруги с разными семейными статусами.

Карина – воинствующая амазонка, которой все сорок пять лет жизни удавалось избегать оков брака. Она любила йогу, белые пляжи и себя.

Дарина — разведенка с двумя детьми. У нее не было времени на любовь, зато были две работы.

Ленка – вдова. Любила кота.

Милена в счастливом браке. Любила мужа.

?????????????????????????? И я на перепутье. Хотя еще недавно была в той же категории, что и Мила.