Шрифт:
— Дуся жаловалась на сердце?
— Все последние годы. А что толку? На обследование не свозили, все только таблетки пихала человеку. Та послушно их пила, но без толку.
— Надо родню предупредить.
— Какой теперь толк, разве что похоронить.
— Она одна была?
— Конечно.
— Пока они приедут, дня три пройдет. Что ж, Анастасия, все время Дуся будет лежать в доме?
— А что делать? Не хоронить же без родни, обидятся насмерть,— сетовала Варвара.
— Ладно, подождем.
— Еще милицию, прокуратуру надо вызвать. Ты ее не трогала, не ворочала?
— Нет, оставила, как была. Она так и держалась за сердце. Умерла от приступа. Это сразу видно.
— А черт их возьми всех! Вот тебе и дети! Время пришло, глотка воды подать некому. Вырастила гадов! — чертыхалась баба зло.
— Ни одна она вот так померла. Наши дети как уедут в город, так и забывают о нас.
— Что делать, жить как-то надо. Без заработка не останешься. А на бабкиной пенсии всем не выжить. Это и дураку понятно,— хмурилась Варвара.
Аслан, не выдержав тягостной обстановки, ушел из дома, решил навести порядок в могильнике и вернулся уже вечером, когда на улице стало совсем темно.
В доме Вари битком людей набилось. Все тихо говорили о покойной. Евменыч молча слушал. Бондарев неприметно сидел на кухне, отвернувшись к окну.
— Жаль бабу. Всю жизнь старалась заработать побольше, чтобы вам помочь. Себя не жалела. Вот и скопытилась раньше времени. Хотя сердце у нее давно болело.
— Да как убережешься? Сама знаешь, ведь на трассе работала все годы. Никогда не отдыхала,— обронил кто-то.
— А когда было отдыхать? Трое детей, их растить надо, в одни руки легко ли? — вздыхали соседи.
— Оно и понятно. Мужика на глазах убила охрана. Помните, он упал. Сразу не смог встать. На человека орать начали. Подумали, что симулирует. А он вовсе не сачковал. Ноги сдали, поморозил их. Не смог встать. Охрана подскочила и забила насмерть. Мужик звал на помощь. А кто свою шею подставит? Так и не дали встать. Закопали тут же, как собаку. А семья живи, как хочешь.
— Да разве одного его так-то вот угробили? Без счету погибло. А у бабы после того и сдало сердце. Все боялась, что не успеет детвору на ноги поставить. Коли помрет, кому они нужны будут? Своих бед не обобраться.
— Ну, вырастила всех, а толку? Умерла одна. Никто ей ни в чем не помог. Одной таблетки не принесли. Иль не так? Чем больше детей, тем несчастнее старики,— говорила Варя.
— Ей сколько раз предлагали выйти замуж, все отказывалась, всех гнала, никого слушать не хотела, у ней на уме одни дети были. А кто о ней вспомнил?
— Не стони, не знаешь, что саму ждет Дусе такое не понравилось бы. Помирать когда-нибудь всем придется. И коли суждено уйти вот так, никто не поможет. Скажи, многим с нас дети помогли?
— Никому. Уж так коряво складывалось. А Дусе особо не везло.
— Ну, как-то она держалась, не унывала и на жизнь не жаловалась.
— Она и нам не разрешала сопливиться,— вставил старший сын Дуси.
— Сколько раз я предлагала ей деньги, но мама не брала. Не велела высылать. Грозила обратно вернуть,— сказала дочь.
— А зачем они нам здесь? Куда их потратишь? На харчи как-то пенсии хватало. Правда, пот лекарства дорогие. Не все, что надо, покупаем.
— Любка, а ты чего замуж не выходишь? — спросили младшую дочь Дуси.
— Иль в городе мужики перевелись?