— Это не я! Меня попросили.

Э, нет, цыпа. Так просто ты не соскочишь. Раз решилась помогать Оленьке в ее безумных планах, значит, тоже виновата, и не рассчитывай на легкое избавление от ответственности.

— Не надо, — кружку я убрала так, чтобы не было возможности «случайно» ее задеть и перевернуть. — Доказательства преступления у нас есть. Кто тебя прислал, мы и так знаем. Да, Глеб?

Он уже справился с эмоциями и теперь выглядел как большая белая акула, которая примеривалась, с какого бока лучше откусить:

— Ну, почему же, пусть расскажет. Интересно, чем ее соблазнили, раз согласилась на роль подстилки.

Девка вспыхнула еще сильнее:

— Я не подстилка! Олька сказала, что Глеб Семенович может устроить на шикарную работу, если я ему сделаю приятное. Только помочь надо, потому что у него проблемы.

— Проблемы? — хмуро переспросил муж.

— Да… проблемы…— она указала взглядом на мужнин пах.

Надо было видеть, как перекосило Прохорова.

Ну, а что ты хотел, милый? Вот так один раз не пойми с кем спутаешься, и все. Ты уже не приличный семьянин и честный бизнесмен, а импотент, который без таблеточек ничего не может и грешит тем, что через постель пристраивает на работу всяких не слишком обремененных умом и моральными принципами дев. Живи теперь с этим, наслаждайся.

Жаль только, что и меня это затронуло:

— Как его жена, могу авторитетно утверждать, что у Глеба Семеновича никаких проблем нет. А вот у тебя – есть.

Кажется, это начало доходить и до нее самой, потому как она принялась нервно застегивать пуговки на блузке:

— Я ничего плохого не сделала. Просто хотела воспользоваться шансом и подняться по карьерной лестнице…

— Раздвинув ноги перед начальством? — ласково подсказала я.

Откуда же их всех берут-то? Уверенных, что путь в сладкую жизнь или на хорошее рабочее место лежит не через старание и саморазвитие, а исключительно через постель? Откуда?! Мне кто-нибудь может это объяснить?

— Просто… меня неправильно информировали, — промямлила она.

— Тань, ну что ты заводишься. Видишь, девочку просто неправильно информировали, — хмыкнул муж, и от его обманчиво мягкого тона эта карьеристка на минималках, заметно вздрогнула.

— Ольга сказала, что у вас с женой чисто партнерские отношения. Она вам нужна только для бизнеса, — в этот момент ее взгляд зацепился за мой уже обозначившийся живот, и она покраснела еще сильнее. Потом, заметив, как я вздернула одну бровь, побелела, — простите. Я не знала.

Да если бы и знала, все равно полезла. Может, эта особа и не была настолько отбитой, как Оленька, которая свято верит, что я, да и не только я, но и вообще все жены должны отправляться на свалку по первому требованию вот таких более молодых, красивых и удачливых, но тоже не далеко ушла.

— Незнание законов не освобождает от ответственности.

— Да я тут при чем? Это все она! Наобещала с три короба, наврала, а я теперь виновата!

Наверное, так проще жить, когда уверен, что у тебя лапки, а во всех косяках и неправильных решениях виноват кто-то другой.

— Глеб, — я выразительно глянула на мужа, — тебе не кажется, что развелось слишком много тунеядцев? Пора с этим заканчивать.

— Согласен.

Он поднял трубку и, глянув на несостоявшуюся соблазнительницу, спросил:

— У кого ты работаешь?

Она аж вспотела от страха:

— Не скажу!

— Хорошо, узнаю сам, — он нажал пару кнопок, — охрана? Пришлите человека, у меня тут посторонний.

Пока она хватала воздух ртом и задыхалась от возмущения, я демонстративно подошла к двери и, прислонившись к ней спиной, сложила руки на груди.

— Что вы ко мне привязались? Я ни в чем не виновата!

— Да-да, — согласилась я, рассматривая свой маникюр, — чиста, как овечка.

— Я…я… я скажу, что вы, — она обличающе ткнула пальцем в Глеба, — сами меня позвали. Обманом заманили, домогались, шантажировали! Ясно вам?! Всем скажу. Напишу заявление. И на вашу жену напишу! О том, что она унижала меня, оскорбляла и запугивала. Вы мне еще за моральный ущерб будете должны.

Надо же, как здорово они умеют генерировать варианты заработка. Если не удалось выгодно подставить писю, то можно обвинить в домогательстве. Пусть не так прибыльно, но все-таки копеечка. Браво.

— Прежде чем побежишь писать свои заявления, — стальным голосом сказал Глеб, — посмотри вон туда. Там камера. Вон там еще одна. И еще. С того момента, как ты переступила порог моего кабинета, каждое твое слово и действие записывалось. В приемной тоже. Уверен, момент, как ты подсыпала что-то в кружку, тоже попал в поле зрения. Так что будь добра, избавь от дешевых истерик.

Осознав, что прокололась по полной, девка заревела.

— Я не хотела. Я думала, все будет не так!

— А как должно было быть? Веселее, вкуснее и прибыльнее? Увы. Не все такие дураки, как вам хотелось бы, — сказала я.