— Тюрьма-астероид Пегас-16, дипломатический корабль Лилия-1 готов к вылету. Запрашиваем разгонный коридор, — сказал мужчина.

— Принято, Лилия-1, ожидайте, ваш шлюз номер 4.

Минуты тянулись мучительно долго. Этнинс напряженно вглядывался в карту сектора, будто надеялся увидеть там что-то новое. Астероидное поле вокруг тюрьмы напоминало подкову.

— Какие-то проблемы? — спросила я.

Этнинс вздрогнул.

— Никаких, — буркнул он.

Но что-то, добрый мистер Этнинс, явно идёт не по вашему плану. Волна адреналина будоражила мой уставший разум.

— Тюрьма-астероид Пегас-16, дипломатический корабль Лилия-1 запрашивает разгонный коридор.

— Лилия-1, ожидайте, ваш шлюз номер 4, — буднично повторил оператор. — Ожидаем разрешения от начальницы тюрьмы.

— Оно уже получено.

— Запрошена повторная проверка, выслан наряд для досмотра.

Этнинс круглыми глазами взглянул на меня, и тут я чeтко определила его возраст. Никакой это не мужчина, скорее мальчишка, обоссавшийся от испуга.

— Ну вот и всe, переговоры окончены? — нервно хихикнув, спросила я.

Дипломат стиснул зубы и промолчал, прикидывая что-то в голове. Рукав Этнинса не отпускал моего взгляда. Карлос, мой защитник, мой герой. Я не упущу шанса с тобой встретиться.

— На корабле оружие есть?

Этнинс сглотнул слюну:

— Это же дипломатический корабль, здесь только активная противометеоритная защита.

— Уже что-то. Дашь доступ? Однажды мы его так перегрузили, что пробили обшивку штурмовика. Возможно, получится и со шлюзом.

Я ощутила в себе силы, и даже азарт. Корабль. Погоня. Это напоминало о Карлосе.

— Нет, — отчеканил Этнинс. — Я сам.

— Лучше пока прокладывай маршрут через астероидное поле, а я займусь лазером. Или ты хочешь составить мне компанию на каторге?

Он с недоверием взглянул на меня. Снаружи корабля раздалась сирена, и Этнинс, выдохнув, сказал:

— Лилия-1, зарегистрируй нового члена экипажа «3112» и дай ограниченный доступ.

— Принято. Доступ разрешён.

Я уставилась в панель перед собой и перевела на ручное управление. Это было самое простое, теперь нужно было взломать предохранительный контур. Как давно я этого не делала. Мои ладони вспотели.

— Лилия-1, выключите двигатели, к вам направлена группа досмотра, — бормотал голос диспетчера.

Мельком я бросила взгляд на Этнинса, он самозабвенно быстро водил длинными пальцами по панели. А мои руки едва заметно дрожали.

Траханные звeзды. Каждый раз, когда я пыталась задать нужную мощность, выскакивала панель безопасности. Вместо нужных мыслей в голове мелькал образ направляющейся к нам группы. На каторге я выучила самый плохой урок. Позволила страху овладеть собой.

— Ну что? — спросил Этнинс. — Я готов. Только не выведи судно из строя…

Точно! Я вспомнила, что сделал Карлос, как он обошёл систему. Ввела команды.

Свет на корабле замигал красным. Включилась сирена. Этнинс в ужасе глянул на меня.

— Корабль получил критические повреждения. Включeн режим живучести, — раздался голос Лилии-1.

— Режим живучести! То, что нужно! — выпалила я и задала нужную мощность лазера.

На этот раз сработало.

— Внимание! Противометеоритная защита перегружена.

— Включай! — крикнула я.

Лилия-1 выплюнула в закрытый шлюз синий луч лазера.

Давай же. Давай. Я взглянула на Этнинса, у него задрался рукав, и на полоске кожи вновь видны были чёрные звeзды. Привет от Карлоса.

Давай же. Металл шлюза накалился и разлетелся на куски. Осталась только неровная кайма, словно зубы в раскрытой пасти. Пасти, в которую, тут же сорвавшись с места, полетела Лилия-1. Нужно отдать ему должное, для обоссавшегося мальчишки Этнинс быстро пришeл в себя.

Радость скользнула по сердцу лаской и заставила закусить губы.

— Ох, самое веселое-то впереди, — с искусственным смешком сказала я.

Мы быстро промчались по разгонному коридору и перед нами открылось небо астероида.

Звeзды впереди наполняли сердце негой. Я столько раз пыталась сбежать, один раз даже запрыгнула в корабль к курьерской службе, и уже предвкушала увидеть холодную бездну космоса, но меня поймали. Наказание за побег до сих пор вызывало дрожь от одного воспоминания.

Но сможет ли этот дипломатишка обойти защиту Пегаса? Оставалось надеяться, что он вовсе не дипломатишка, а самый отчаянный и умелый пилот.