Настоящее время

— Черный вымпел появился на стенах замка князя. И на всех воротах Северного замка. В город больше никого не впускают и никого не выпускают. Никаких пропусков не выдают, — выпалила Мири, прибежав из города и врываясь в кабинет к главному целителю. — Тела умерших сжигают на улицах!

Глаза девушки были широко распахнуты и наполнены страхом, хорошенькое личико потеряло все краски, выражение лица — растерянное.

— Ещё несколько дней назад на улицах можно было встретить людей, — пробормотала она. — Сейчас никого нет. Все либо спрятались, либо…

Мири не договорила, худенькие плечи ссутулились, девушка обняла себя тонкими руками, словно ей стало холодно. Но я и так поняла ее.

Либо ушли за грань.

— Съестных припасов, говорят, осталось мало. Воды — тоже. Всем выдают хлеб и воду дозированно, у входа в храм Пресветлой Матери. Только в госпиталь ещё присылают. И в замок князя.

Я и Ноу мрачно переглянулись.

До этого мы с мужчиной обсуждали, как госпиталь будет дальше существовать, какие изменения привнести в жизнь, какие нужные травы пособирать у жителей Северного замка, какие зелья остро необходимы, сколько припасов и воды нужно, чтобы прокормить себя и больных...

Расел Ноу посмурнел лицом, между бровей появилась глубокая складка.

— Госпожа Элфор, пройдитесь по улицам города и трезво оцените ситуацию. — Ноу сурово взглянул на Мири. — А вы, Мири, постарайтесь больше не выходить в город. Это опасно. Госпожа Юна, проверьте, пожалуйста, Мири.

Я уже и без напоминания Ноу проверила ауру девушки. Слава Пресветлой, легкомысленная девчонка не подхватила болезнь.

— Пока светло ещё, пойду тогда пройдусь по городу, — пробормотала я, а Ноу кивнул в ответ.

Я зашла к себе в домик, поменяла тонкую шаль на ту, что потеплее, и вышла из стен госпиталя, которые не покидала уже довольно давно. Царившее безмолвие неприятно поразило. Раньше я все равно встречала на улице по несколько человек, хотя бы хозяева мастерских и лавок выходили на порог, зазывая клиентов. А сейчас ни людского говора, ни пения птиц, ни лая собак. Тяжелая вязкая тишина придавливала и словно кричала: «Беда! Страшная беда пришла! Спасайтесь!»

Я медленно побрела по узким пустынным улицам, зябко кутаясь в шаль. Двери домов были закрыты, ставни опущены, а вывески на тавернах и лавках, яркие и зазывающие, словно насмехались надо мной и царившей вокруг тишиной. Я переходила с одной старинной улицы на другую, проходила булыжные мостовые, и не встречала ни одной живой души. Ни одного животного. Город словно вымер.

Превратился в город–призрак.

Повернув на следующую безмолвную улицу, я замерла, заметив крепкие мужские фигуры в бордовых туниках, с лицами, замотанными полотняными тряпками. Молчаливые оборотни разжигали костер, от которого валил густой черный дым. А ещё от него шла ужасная вонь, — оборотни сжигали трупы.

Я вскинула руку, прикрыла ладонью рот, сдерживая невольный крик, но из груди все же вышел какой-то глухой сдавленный звук, который привлек внимание княжеских волков. Некоторые из них повернули в мою сторону свои жуткие головы, обернутые тряпками, и посмотрели на меня, волчьи глаза сверкнули через прорези в ткани.

— Шли бы вы отсюда, госпожа! — глухо, но с явным раздражением, проронил один из оборотней. — Это зрелище не для женщин.

Несмотря на совет, я прислонилась спиной к каменной холодной стене, почувствовав слабость, с болью рассматривая другие тела, которые лежали на улице вдоль стен домов, дожидаясь своей очереди. Они ничем не были прикрыты, и я смогла рассмотреть всех. Мужчин. Женщин. Детей. Животных.

Подняла лицо вверх. Ясное небо и яркое солнце выглядели злой насмешкой, ведь Черный Мор захватил уже каждую улицу Северного замка, каждый дом…

— Госпожа Элфор! Вы можете меня осмотреть? Не хочу превратиться в вонючий труп и оказаться в таком же костре. — Ко мне широким шагом решительно направлялся один из оборотней.

Ясно ощутила запах горелого мяса, шедший от костра, и меня затошнило.

— Приходите в госпиталь. Все. Я всех осмотрю. И дам вам порошок, который будете добавлять в костры, чтобы не было этой невыносимой вони.

— Хорошо, госпожа целительница! Спасибо!

Мужчина слегка поклонился и вернулся к своим товарищам. Я же с трудом отлипла от стены и двинулась в обратном направлении, чувствуя невероятное опустошение, еле переставляя ноги. В голове было пусто, перед глазами стояли горящие трупы людей, а запах горелого человеческого мяса, казалось, навсегда забился в мои ноздри.

По пути я проверила ещё несколько улиц, на некоторых оборотни в полотняных тряпках на лицах разжигали такие же костры и снова жгли трупы. А потом ноги, словно сами по себе, понесли меня в сторону Храма Пресветлой Богини Матери. Последние десятки метров до храма я почти бежала, а в сам храм почти ворвалась.