— Все равно это неправильно!

— Бесполезно что-то объяснять, как об стену горох, — отмахнулась Катя. — Рыжик, вот когда-нибудь ты встретишь нужного мужчину и поймешь, о чем взрослые говорят. А пока лучше молчи да смотри, как умные девочки поступают. Глядишь, чему-нибудь да научишься.

Олеся обиженно замолчала, а Катерина снова обратилась к Ольге:

— Не слушай никого. Иди к своей цели! Утри этой клуше нос и забери то, что должно быть твоим.

Этим Ольга и собиралась заняться. Завтра.

А пока можно расслабиться и получать удовольствие в прекрасной компании.

Ммм, брауни был невероятно хорош.

А открывающиеся перспективы – еще лучше.

Глава 2

Абзац у каждого свой.

Мой начался с моего же имени.

— Татьяна… как вас там по отчеству?

Оторвавшись от ноутбука, я подняла взгляд на непрошенного собеседника. Им оказалась девушка лет двадцати трех. С хорошим макияжем и пышной копной блондинистых волос. Беременная. Бежевое трикотажное платье плотно обтягивало аккуратный круглый живот, будто специально привлекая к нему внимание. Наверное, месяца четыре, может пять, так сразу и не поймешь.

— Валерьевна, — на автомате сообщила я, недоумевая, кто это такая, и что ей могло от меня понадобиться. Сидела себе спокойно, дела делала, никого не трогала…

— Ага, — ответила она и без приглашения уселась напротив, хотя в кафе, где я любила работать, было полно свободных мест.

— Мы знакомы?

Она как-то язвительно усмехнулась и произнесла:

— Скажем так… опосредованно.

Уходить она явно не собиралась, как и оставлять меня в покое, поэтому я сохранила рабочие файлы и прикрыла крышку ноутбука.

— И все же, по правилам хорошего тона неплохо было бы представиться. Вы так не считаете?

Девица недовольно поджала губы, хотя замечание было заслуженным, потом с таким видом, будто делает одолжение, сказала:

— Меня зовут Ольга. Можете обращаться на «ты».

— У меня нет привычки тыкать незнакомым людям.

Снова прилетел недовольный взгляд, но потом на его место пришла лисья улыбка:

— Понимаю. Раз мы с Вами так официально, Татьяна Валерьевна, то буду обращаться к вам исключительно по имени отчеству. Сами понимаете, воспитание, разница в возрасте… и все такое.

Шпилька была слишком грубой, чтобы сделать вид, будто я ничего не заметила.

Внутри набирал обороты рев сигнальной сирены и истошно моргала красным табличка «Опасно».

Тут же вспотели руки, а ноги, наоборот, стали ледяными, несмотря на то, что на улице было тепло. Меня захлестнуло то самое чувство необратимости, когда понимаешь, что вот-вот прилетят плохие новости, а ты не готова к ним, не хочешь слышать, знать, но это не имеет никакого значения.

— Вы не хотите спросить, зачем я к вам пожаловала?

Нет. Я категорически этого не желала. Наоборот, мне внезапно захотелось оказаться где угодно, но только не здесь и не с ней.

Однако вслух я произнесла совершенно ровным тоном:

— Вы не представляете, как сильно заинтриговали меня своим появлением.

Ни черта не заинтриговала. Напугала. У меня сердце скакало, как у насмерть перепуганного зайца, оказавшегося лицом к лицу с зубастой лисой.

Несмотря на возраст, девица и правда выглядела, как хищница. Снисходительная полу-ленивая улыбка, едва скрываемое торжество на дне прямого, словно шпага, взгляда.

Она пришла не дружить. Она пожаловала охотиться и убивать.

— У меня роман с вашим мужем.

Эти слова, словно кирпичи, падают мне на плечи. После них в голове не остается ни одной мысли, только звенящая пустота.

Я пока не осознала смысл этих слов, не прочувствовала их, не приняла, поэтому мне пока не больно. Но это только пока. Сердце, пропустившее несколько ударов подряд, уже начинало разгоняться. Еще немного, и захлестнет…

— Вы уверены?

Глупый вопрос, конечно она была уверена. Вон как осклабилась, демонстрируя отбеленные, ровные зубы. Просто я не нашлась, что ответить, не смогла отреагировать как-то иначе. Звон в ушах нарастал, мешая сосредоточиться. Вдобавок у меня мелко-мелко затряслись колени, и пришлось их крепко сжать, чтобы не выдать своего состояния.

Все еще не больно…

— Уверена ли я? — усмехнулась Ольга и, подавшись вперед, доверительным тоном сообщила. — У Глеба родинка под лопаткой в форме запятой. И… татуировка кое-где с вашим именем. Правда, без отчества.

Татуировка и правда была, причем не только у него. В молодости мы чудили, как могли, и однажды, в порыве какого-то дикого безумия, набили себе по татухе с именами. На лобке. У него – мое, у меня – его. Такая вот любовь и самоотверженность.

Тогда мне это казалось крайне романтичным, и уж никак я не думала, что однажды кто-то кроме меня будет читать эти письмена.