Фрэнки задумалась. Вечеринка в честь приезда.

— Его отец живет в Комптоне. Может, мы что-то организуем.

— Вот это настрой!

— Спасибо, Барб. Я знала, что ты вытащишь меня из этой трясины.

— А для чего еще нужны подруги?

Они поболтали еще пару минут, и к тому времени, как Фрэнки повесила трубку, в голове созрел план.

Может, это плохая мысль.

А может, гениальная.

Она точно не знала.

Знала только, что теперь, когда Барб предложила устроить вечеринку, у нее появилась цель.

Она надела расклешенные джинсы и тунику с поясом, которые купила для нее мама. Затем позвонила в справочную и выяснила адрес автомастерской «Стэнли и Мо».

В девять утра, ничего не говоря родителям, она, нарядная и накрашенная, выехала со двора на нежно-голубом «жуке», который ей подарили на шестнадцатилетие.

На пароме она открыла окно и впустила свежий воздух. Она слышала грохот тяжелых машин и стук отбойных молотков — строили мост из Сан-Диего в Коронадо, нововведение, за которое папа неустанно боролся. Впервые за долгое время в ней поселилась надежда. Желание двигаться. Она сейчас — как в ее любимом стихотворении «Желаемое» [33] — готова была двигаться к цели.

На материке она включила радио, послышался хриплый голос Джека Вулфмана. Фрэнки стала подпевать. «Крим». «Кантри-Джо-энд-зе-Фиш». «Битлз». Музыка Вьетнама.

Свернув в Комптон, она снизила скорость. После восстания в Уоттсе прошло несколько лет, но следы этого смутного времени — заколоченные окна, разбитые веранды, граффити — никуда не исчезли.

На стенах пустых магазинов и закрытых ресторанов красовались черные кулаки, нарисованные баллончиком. Повсюду признаки бедности.

Никому не нужные ржавые машины с треснувшими окнами, без шин и дисков на заброшенных стоянках. Обветшалые дома, давно нуждающиеся в покраске. По улице бродят чернокожие мужчины в черной одежде и черных беретах.

Автомастерская «Стэнли и Мо» была устроена в здании заправочной станции сороковых годов, рядом большой гараж. На воротах гаража красной краской было написано: «Не работает». Во дворе повсюду валялись смятые пивные банки. Мусорный бак заполнен доверху.

Мимо шли трое чернокожих парней. Один из них на секунду остановился, глядя на Фрэнки, а затем поспешил за приятелями.

Она заехала на пустую парковку и вылезла из машины.

Где-то залаяла собака. Из выхлопной трубы раздался хлопок — словно звук выстрела.

Спокойно, Фрэнки. Дыши. Это всего лишь машина. Не минометный обстрел.

Она подошла к мастерской, на вид совершенно заброшенной. На окнах рабица и фанера, под окнами кто-то нарисовал знак «сила пантер». Надпись была размазана, как будто ее пытались стереть, но в итоге махнули рукой.

Она постучала в дверь.

— Убирайтесь, — заорали внутри.

Фрэнки открыла дверь, в нос ударил запах прокисшего пива и сигарет.

— Здравствуйте.

Она шире распахнула дверь и переступила порог.

Глазам понадобилось время, чтобы привыкнуть к темноте.

Единственная лампа горела на металлической картотеке, заваленной стопками бумаг. Стена рядом была увешана старыми пин-ап календарями — лицами другой эпохи. Бетти Грейбл, Рита Хейворт.

На другой картотеке стоял телевизор с антенной, перед ним на стуле с колесиками сгорбился пожилой мужчина. Он смотрел «Как вращается мир».

— Мы закрыты, — грубо сказал он, даже не повернувшись. — Закрыты еще с восстания, но черта с два я уйду. Меня они не выгонят.

— Мистер Уолш?

— Кто спрашивает? — сказал он, вытаскивая изо рта сигарету. Медленно повернулся и нахмурился: — Милочка, вы зашли не в тот район.

Фрэнки сделала несколько шагов. Она уже заметила, как Рай похож на отца, — казалось, что его красивое лицо облепили плотной серой глиной и оставили сохнуть на солнце. Вот только нос пожилого мужчины был картошкой и бесцветные щеки обвисли до подбородка. Густые темные брови, седые волосы, неухоженные усы. В костлявых руках стакан. На нем был комбинезон автомеханика с надписью «СТЭН» на переднем кармане.

Так Рай жил в детстве, до встречи с ней. Неудивительно, что в доме Макгратов, на вечеринке в честь отъезда Финли, он чувствовал себя не в своей тарелке. Неудивительно, что пошел в армию и мечтал летать быстрее скорости звука.

Решимость устроить для него вечеринку и выразить свою любовь только окрепла.

— Я подумала, мы могли бы устроить праздник в честь возвращения Рая. Я…

— Я знаю, кто вы, мисси. Никаких сраных праздников здесь не будет. Так-то.

— Неужели вы из тех, кто стыдится мужчин и женщин, которые служат во Вьетнаме?