Филин вновь перепорхнул на плечо Лешего.

– - Ну, прощевайте, дружечки мои!
– - поклонился им Михаила.-- Скоро закатится зимушка в свои страны холодные, весне дорогу даст -- и пойдем по лесам -- по полям травушке кланяться. Егория обучим нашим премудростям. Как думаете, впрок пойдет наука?

Леший закивал усердно, потом отдал Михаиле поклон -- и как ни бывало ни его, ни филина. Прянул с места иссохший липовый листок, а под ним оказался тугой завиток молодой травинки...

Из приказа по Управлению космического надзора Делаварии

Дело о строительстве завода шестинол-фола-вадмиевой кислоты

...За халатность, приведшую к пространственно-временному искажению, нарушению условий содержания в ссылке Изганни-ка No 1, Куратор No 1 лишается права связи с объектом наблюдения и вмешательства в его судьбу вплоть до особого распоряжения...

Старший инспектор надзора

Ар К.Б.О.С Труга

* * *

Солнышко- ведрышко,

Выгляни, красное,

Из-за гор-горы!

Выгляни, солнышко,

До вешней поры!

Видело ль, ведрышко,

Красную весну?

Встретило ль, ясное,

Ты свою сестру?..

А не сама ли Весна, солнцева сестра, по лесу легкой поступью идет?.. Нет, не дева то сказочная, а белая да румяная дочь крестьянская.

Но не теплы ей лучи солнца жаркого, не веснянка ей поется -- горькая слезонька льется...

Сердце пахаря по весне об урожае болит, радельная хозяйка первого выгона скотины в поле ждет не дождется, а сердце иную заботу знает. Где слабому скрепиться, когда оковы ледяные от взора солнцевой сестры тают!

Долго девица по лесу блуждала,, пока не набрела на покосившуюся избешку. Долго хоронилась в кустах, пока не решилась взойти на крылечко. Долго стояла под дверью, пока не осмелилась ее толкнуть.

Вот и он, колдун! Сама к нему дорогу сыскала, а лишь увидела -обмерла. Только и могла девица, что слезами залиться.

– - Вижу, что не с большой радости ты ко мне наведалась,-- молвил колдун.-- Как зовут тебя?

– - Наталья.

– - А как же молодца того зовут, по ком сердце твое болит?

– - Иваном...

– - Неужто он тебя, такую пригожую, нелюбовью мучает? Коли так -каменное у него сердце да стеклянные глаза.

– - Ах нет!
– - вскинулась Наталья -- куда и слезы девались.-- Любил он меня, доподлинно любил! Голубенькой называл, ясонькой, солнечным лучиком!
– шептала она жаркие слова и сама горела вся.-- Разлучили нас не смотницы-наговорщицы, не змея-соперница. Вот уже два года одет Иванушка в ризу черную, наречен Иннокентием. Вот уже два года я горе мыкаю, перестарком стала, а и смотреть на других не могу -- только Иванушка, свет-надежа, во сне снится, наяву мнится.

Тяжелый да горький вздох пронесся по избушке. Зашелестели сухие травы под потолком.

– - Экая разлучница у тебя, девонька,-- сама Божья Матерь. Экий лихоимец -- сам Господь Бог. Не страшно с ними в спор вступать?

Показалось Наталье, что от этих слов еще темнее в избушке сделалось. Она только сейчас поняла, чего ж добивается-то! И вспомнила, почему все-таки решилась придти к колдуну, больше которого боялась разве что смерти.

Измаялось сердце девичье, извелась Наталья -- и не сдержала тоски, поклонилась деревенскому знахарю Ереме, мужику бойкому и на слово скорому. Молила его Наталья помочь друга милого вернуть. Узелок принесла, куда тайком от отца положила новый хлеб да беленого холста. Жил Ерема тем, что деревенский люд давал за травы-коренья, за вещий причет от притки, призора, иного лиха. Семижоновка деревня не малая, да и окрест знавали про Ерему. Он не бедствовал! Принял, однако, и Натальины подношения.

– - Ну, касатка,-- молвил сладко,-- чем горю помочь? Приворотных зелий множество! Иль ворожба тебе милее? Хошь -- на зеркало, на соль, на хлеб, на мыло заговор скажу? "Сколь скоро мыло к лицу льнет, столь бы скоро молодец девицу полюбил!"

– - Да крепким ли такое слово будет?
– - усомнилась Наталья.

– - Крепкое слово -- оно и ценится крепче,-- уклончиво ответил Ерема.

– - Сережки с самоцветами, запястья серебряные -- не пожалею!
– посулила Наталья. Ох, зазнобчивое, разгарчивое сердце девичье!

Ерема довольно улыбнулся:

– - Змеиные чары крепкий приворот дают.

– - Змеиные?!
– - перепугалась Наталья.

– - А то! Разыщи перво-наперво гадюку, голову ее прижми к землице рогулькой, продень сквозь злобные глаза иголку с ниткой, да не забудь при этом молвить таковы слова: "Змея, змея! Как тебе жалко своих глаз, так чтоб имя рек меня жалел и любил!" Ну а как домой воротишься, поскорее кафтан или какое другое платье доброго молодца той иглой прошей, само собой, втайне от всех -- и любовь приворожена навеки!