Шрифт:
Аня. Мне снилось…
Не доваривает.
Майка. Уснешь?
Аня внезапно всем телом прижимается к Майке. Майка, улыбаясь, крепко ее обнимает. Аня тихо, чтобы Войтек не слышал, шепчет ей на ухо.
Аня. Мамы еще нет?
Майка закрывает глаза.
Майка. Все будет хорошо, Анулька. Спи.
Аня отодвигается и перекатывается на подушку.
Майка. Заснешь?
Аня отвечает, не поворачиваясь.
Аня. Да, засну.
Через минуту слышно ее ровное дыхание; Аня засыпает в третий раз за эту ночь.
Майка. Она почти каждую ночь так кричит. Ей снится… Ни разу не сказала что. Не знаю, чего она боится…
Войтек. Того, что будет. Когда-нибудь…
Майка. Или того, что было. Я читала, дети иногда кричат во сне оттого, что боятся родиться. Им снится, что они еще внутри, в животе.
Войтек. Ты слишком много читаешь. О детях, о собаках.
Майка. Знаешь… я ненамного ее старше. На шестнадцать лет.
Войтек. Твоя мать тоже ненамного старше тебя.
Майка. Я другая. И буду другая.
Войтек. Ты все время говоришь о себе. А дочка? Ты знаешь, чего она хочет?
Майка. Она маленькая. Не знает, чего хочет.
Войтек. Она этого не выдержит. Беготни, напряжения… Девочка очень впечатлительная. Все должно происходить спокойно, без надрыва, чтобы ребенок не заметил…
Майка. Боишься? Мать уже ничего тебе не может сделать.
Войтек. Живите тут, сколько хотите, но ребенка ты погубишь. Иногда нужно поступать наперекор себе.
Майка. Ты о чем?
Войтек. Вам надо вернуться. У нее должен быть нормальный дом, своя кровать, свое молоко на завтрак.
Майка. Понимаю.
Войтек. Что ты понимаешь?
Майка. То, что ты говоришь. Ей нужен свой дом.
Войтек. У меня есть тут знакомый с машиной. Я к нему схожу. К утру вы будете дома.
Майка. Хорошо.
Войтек не знает, чего ждать от Майки, но встает и надевает куртку. Майка ему улыбается.
Войтек. Хочешь остаться?
Майка. Нет. Ты прав, иди за машиной.
Когда Войтек закрывает за собой дверь, улыбка на Майкином лице гаснет.
17
Войтек со старым разболтанным велосипедом идет к калитке. Прикрепляет к рулю фонарик, садится и едет. Небо на востоке начинает розоветь. Войтек въезжает в лес. С узкой тропинки сворачивает на более широкую дорогу, останавливается перед деревянным домом, каких полно в окрестностях. Стучит. Высовывается голова владельца «Нисы».
Парень. Что, Войтусь?
Войтек. Отвез?
Парень. Отвез.
Войтек. Заводи машину. Надо забрать мою семью.
Парень с облегчением смеется.
Парень. Я думал, что-то случилось.
Войтек. Нет, ничего.
18
Стефан сидит в большой, ничем не примечательной комнате; нам она не знакома и по стилю отличается от тех, которые мы уже видели. Огромный круглый стол, зачехленные стулья и кресла, на тахте смятая постель. В комнату входит низенький мужчина в очках. Поверх пижамы на нем надет халат. Ничего не говоря, садится напротив Стефана и выразительно разводит руками. Стефан все понимает.
Стефан. Я тебя разбудил. Прости, это я зря…
Гжегож. Сам видишь, это не просто… Я звонил туда, сюда. Ты нас бросил, когда был особенно нужен. А теперь объявился — так они все говорят.
Стефан. Я бы не стал просить… Эва… ты ее знаешь… Умоляла меня… Я за нее боюсь.
Гжегож. Я мало что могу сделать… Попробую договориться на телевидении насчет объявления. Больше, пожалуй, ничего.
<