Разумеется.

Я содрогаюсь при этом названии. Это ведь не просто Посольство, а Главное Посольство. И там все будет битком набито симпами. Симпами и невесть кем еще.

Потому что Миядзава не просто какой-нибудь Посол, он тот самый Посол. Прямая связь с самими Лордами. Главный предатель человечества.

Главный работорговец планеты.

Он богатейший человек на Земле, а его единственный товар — человеческая плоть.

Одна только мысль о нем вызывает у меня настоящую, физическую тошноту. Я смотрю на мерка:

— Что мы делаем, Фортис?

— Собираемся найти твою девочку и, как я говорил, посмотреть, какая у нее карта в рукаве. Если она действительно одна из вас, отлично, вы лишь станете еще сильнее.

— И?..

— И тогда придет время уничтожить Главного Посла и его чересчур разросшиеся стройки. — Фортис мрачнеет и умолкает. Все становится предельно ясным.

— Я думала, мы пытаемся уничтожить Иконы. Что без Икон все само собой развалится. Ты никогда ничего не говорил о стройках. Наша сила не сможет противостоять человеческой жестокости. Мы ничего не сумеем сделать с Главным Послом, и всеми его симпами, и всем их оружием.

Даже для Фортиса это безумный план.

— Мы найдем способ. Так или иначе, но мы здесь для того, радость моя, чтобы уничтожить все Колонии Юго-Восточной Азии.

Я таращусь на него во все глаза. Просто не могу воспринять его слова всерьез. Это уж слишком.

Я не в состоянии это сделать.

Фортис не может так думать.

Или может?

— И не надо смотреть на меня вот так! Ты сама этого хотела, Грасси. Это была твоя идея — отправиться сюда.

— Для того, чтобы найти Дитя Иконы! Чтобы разрушить Икону и ослабить хватку Лордов на нашей планете! А не для того, чтобы уничтожить все Колонии! Не знаю, что там с тобой сотворили Лорды, но ты точно не в себе, Фортис. Мы должны делать то, на что действительно хватит наших способностей!

— Ты не первая, кто это говорит мне, малышка. — В глазах мерка загорается ярость. — Но может быть, мы куда ближе к цели, чем ты осознаешь. Подумай, что ты сумела сделать там, в Хоуле, сама по себе, одна. И представь, что могла бы сделать теперь, когда вы все вместе или если вас на самом деле пятеро.

— Мы ничего о ней не знаем!

— Верно, не знаем. Но мы знаем, что ты не должна постоянно прятаться или находиться в бегах. Мы знаем, что ты могла бы остановить все это.

— Когда-нибудь — возможно. Двенадцать Икон, начиная со здешней.

— Может быть, и не нужно разрушать их по одной зараз. Может быть, следует отключить всю систему, всю сеть. С главного пульта.

— Ты говоришь как Ро.

— Я говорю как солдат, которым я и являюсь.

Эти слова звучат так знакомо. И я думаю о пустыне, о том дне, когда мы решили, что Фортис мертв.

Смерть солдата.

Может быть, она все еще ждет его, ждет всех нас.

Я смотрю на мерка:

— Ты действительно к этому готов?

— Отсечь голову всем Посольствам? Взорвать разом все стройки? Убить Главного Посла Планеты? Покончить со всем этим — с добровольным рабством человечества? — Фортис смотрит на меня в ответ, и его взгляд холоден. — Готов в любую минуту.

Я думаю о том, как внезапно появляются серебристые корабли. Думаю о самих Иконах, возвышающихся на всех горизонтах, угрожающих каждому живому городу. Думаю о нефритовой девочке — о нефритовой птице, — живущей в тени всего этого.

Весь мир нынче стал темным местом.

Синее небо над нами, теплое солнце — все это кажется до странности несообразным, неуместным. И вдруг я начинаю сомневаться в том, что мы движемся навстречу надежде.

Мы, пожалуй, направляемся в какое-то такое место, о котором я ничегошеньки не знаю.

Мы с Фортисом ничего не говорим. Просто смотрим на горизонт, стоя бок о бок, как будто это единственное, что есть между нами общего.

— Как-то все это, Фортис… Я не знаю, — наконец говорю я.

— Разве ты мне не доверяешь?

— А разве такое бывало?

— Логично.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и на мгновение кажется, что я разговариваю с самым обыкновенным человеком.

— Я в этом не уверен, Дол. И не хочу, чтобы произошло нечто… Мы не должны действовать в одиночку. У меня в мире осталось несколько друзей, знаешь ли. В Колониях.