Шрифт:
...Ты, уже лишившая моего отца столького (перечисление) — богиня: врагиня мужской доблести, ты — иссушительница чресл и мозга, ты, обращающая мужа в (что-нибудь унизительное) меня ты доблести не лишишь — я вызываю тебя!
Явление Федры. Остолбенение друзей. Федра, со смыслом: «О, я не богиня (Не бойтесь! Я не богиня), я только усерднейшая из ее служанок, молодая жена твоего отца, — твоя мачеха, Ипполит! (либо: новая жена твоего отца, твоя молодая мать, Ипполит!) Прости меня, что нарушаю твое веселье! — Рассказ о том, что они с отцом приехали посетить престарелую Этру. Холод в кругу друзей. — О, я не желаю мешать вам! Я только гуляла и сейчас буду продолжать свою прогулку!»
Зовет кормилицу.
(NB! Здесь Федра у меня grande coquette [60] — не годится. Должно быть дано смятение первой страсти: удар по голове.
Федра сильна невинностью.)
Проза Бориса Пастернака утомительна. Есть два рода утомления: то, которое вы испытываете после целого тома мелких рассказов Чехова (или Джерома, или Аверченки, — Твэна, пожалуй, нет) или от полуторачасового пребывания с человеком, который вас занимал или которого вы занимали — и утомление от непрерывной формулы: en pr'esence de quelqu’un [61] .
60
опытная кокетка (фр.)
61
в присутствии кого-то значительного (фр.)
От пустоты и от полноты.
Первое утомление — утомление растраты (без восполнения), бездеятельности, безучастности, безплодия. Вас обокрали и ошельмовали. Вы смеялись — и ничего не осталось.
Утомление второго рода — утомление от непрерывности прихода: так рыбаки устают в удачные дни. С вас на протяжении какого-то срока непрерывно требовали — всего вас. Утомление сообщничества — сподвижничества — соперничества. Вы — лицо действующее. От вас всё зависит (весь улов).
Утомление сложенных рук (даже «tourner les pouces» [62] .) и напряженных мускулов.
После первого (чтения Чехова, напр.) — гору сбросил, к<отор>ую на тебя навалили, море изверг (чужой пустоты) — к<отор>ое в тебя влили.
После второго — гору сдвинул, море осушил.
Первое — истощает, второе — обогащает.
И еще: обратность процессов до и после <сверху, после «процессов»: и следствий>. Читая Чехова или беседуя со знакомым вы (именно вы, я от Чехова томилась с детства) и не подозреваете о своей усталости. Только когда захлопнули книгу или дверь за выходящим — вы изумленно восклицаете: — Боже, до чего я устал!
62
букв.: вращать большими пальцами (сложенных на животе рук), т. е. бездействовать (фр.)
(Чтение Чехова — вязание в воздухе, без результата — восполнения — связанной полосы.)
Напряжение растраты неосознанно, и утомление подкрадывается яко тать в нощи. Процесс растраты — усладителен, завершение его — опустошительно. Душа точно мстит за то, что человек часами мог обходиться без нее. (Расплата за каждое развлечение: расплата за растрату на ничтожное.) И — о странность! — выпитое море превращается в ощущение: выпит! (в твою собственную выпитость). Полная параллель и даже тождество с опьянением алкоголем.
С прозой Пастернака (как всякого большого мастера, — нет, Чехов тоже был мастер! — как всякого большого духа) — обратное. Читал — точно об стену бился, чуть ли не булыжник на мостовой колол, кончил — огромный прилив силы. Отданное — вернулось. Так Пастернак чувствует — закончив Урал [63] .
Посему книги Пастернака (м. б. самого дионисического из моих современников) никогда не сравню с вином, а прозу Чехова, или иных бытовиков, — именно с вином, с развратом вина, сравню.
63
Речь идет о фрагменте повести «Детство Люверс».
Вдохновение.
Есть священный инстинкт — и в этом меня подтвердит каждый пишущий — оберегающий нас от доверия к слишком легко давшемуся. Стихотворение, написанное в 10 мин., всегда подозрительно.
Тот же священный инстинкт оберегает и настоящего читателя (т. е. <пропуск одного слова>, а не трутня) от доверия к слишком легко в него льющемуся.
Радость добычи — почему это торжество мужского сознания не распространяется и на книгу (душу другого), ограничивается областью дел (чаще «дел») и любви?! Всё в мире сем надо завоевывать — т. е. за всё платить собой — друга как женщину и книгу как друга. Готового нет. Есть, но неизбежно второй и третий сорт.
Богов из глыбы высекают и несколько веков спустя тем же усилием мышц из земли выкапывают. «Как по маслу» — в жизни как в искусстве <фраза не окончена>
Б. П., поэт как прозаик, прежде всего нуждается в сподвижничестве. Рука, ищущая встречной (а скорей даже — «coup de main!» [64] 1933 г.). За непосильное берусь — помоги же! Сезам откройся, чтобы я со всеми своими сокровищами — за твоими сокровищами — в тебя вошел.
64
«руку помощи!» (фр.)