— Я хочу напомнить вам, что звонки не бесплатные, поминутная оплата, не тратьте свое время и деньги зря.

— И как мне оплатить? Я же не говорил свой номер банковской карточки…

— Это не важно. Мы вас найдем. Мы всех находим. Мы вышлем счет…

— И каким же образом? Вы не знаете, где я даже нахожусь. Поэтому, милая, я и предлагаю встретиться, выпить кофе, и там же я оплачу столько франков сколько должен.

— Прекращай! С меня достаточно! Я просто работница, этой поганой службы!

Что ты там себе надумал?! Мне слишком мало платят за это дерьмо! Хочешь правды?

Так слушай меня! Мне абсолютно плевать на тебя! Всем плевать на тебя! И на твои кактусы всем плевать! Мне и так хватает таких извращенцев как ты! Звоните тут с утра до вечера, ноете, а я получаю гроши! У меня даже гражданства нет! Ты хоть представляешь как тяжело жить без в чужой стране?! У меня трое детей! Знаешь, сколько стоит прокормить троих детей, сколько стоит их одежда, образование?!

Я бросил трубку. Не люблю, когда на меня кричат (Я уже давно отчаялся кого-то найти). И, правда, что на меня нашло? Вот же я идиот. (Никому не нужны проблемные люди, у каждого и своих заморочек хватает)

Пока она на меня кричала, я, словно опустошался. Её откровение было неожиданностью для меня. Чувствую, что внутри у меня даже нет внутренностей.

Словно я всего лишь оболочка с воздухом, которая с годами выветривается.

Посмотрев в окно, я заметил, что полицейской машины нет на улице.

Это меня немного порадовало.

Что им нужно? Это вопрос вмиг прервался, так как в окне я увидел его, этого чудака в коричневом пальто. ОН стоял через дорогу и куда-то смотрел, я не могу разобрать куда именно. Может на меня? Или я просто обсуждаю, осуждаю, подозреваю обыкновенного прохожего, который не имеет ко мне вообще ни какого отношения?

Короче, ну его нахер! ОН мене уже осточертел!

Проклятый шпион. Он, что думает, что я идиот, который ничего не понимает? Ха, я вижу все его гнусные планы насквозь.

Х-х-м. От улицы меня отделяют только две тонкие двери. (Я уже устал вздыхать).

Я резко начал рыскать в своём комоде и достал странный перцовый баллончик.

Все мои окна закрыты толстыми шторами.

Дверь закрыта на два замка (Или на один?)

Я сидел дома и задавался разными вопросами.

Не обращайте внимание на то, что я голый.

Я частенько хожу по своей квартире голым.

Так одежда не мешает и не надо её постоянно снимать и одевать, да и тело дышит.

В_И_Б_Р_А_Ц_И_И. (Или это не вибрации вовсе?)

Всё, что существует в вибрации, имеет свою вибрацию. Начиная с Атомов и заканчивая моими кактусами. Наверноe.

Кстати, мне нужно полить их. Да, я сделаю это прямо сейчас.

Взяв ведёрко с отстоянной водой, я начал медленно поливал кактусы. Очень медленно и аккуратно. Я очень аккуратен. Мне нравятся кактусы, они чем-то напоминают мне Веронику, такие же колючие. И что? Такие же колючие и хладнокровные, одинокие, раздражительные…и? (Как это я умудрился вспомнить о ней вообще?)

Я смотрю на кактусы и воспринимаю их через тишину…

Я люблю кактусы, если вспомнить, то я познакомился с Вероникой в магазине кактусов. (Магазин кактусов?) Нет-нет, я перепутал, я познакомился с Вероникой в кафе.

Она загадочно сидела и попивала отвратительный кофе. Она была в легких туфлях с высоким каблуком. На ней было дорогое, но довольно, поношенное пальто,

бесформенно окутавшее ее упругое стройное тело. Воротник пальто был поднят к полям ее шляпки, из-под, которой выбивалась прядь свисавших к плечам каштановых волос.

Лицо ее казалось собранным из ломаных линий, с четко очерченным чувствительным ртом. Она сидела, сунув руки в карманы, и не затушила до конца недокуренную сигарету, что осталось в пепельнице. В ее молчаливой и наглой позе было что-то неженственное, будто она не чувствовала собственного тела и не осознавала что это женское тело.

Я тогда подсел к ней, ох, как же долго я набирался смелости сделать это, тогда я не подал виду, что чертовски нервничаю. У Вероники был кактус. Тогда она первая спросила меня: «Ты разговариваешь сам с собой. Ты прикольный и такой загадочный».

Ну-у, потом мы разговорились, выпили кофе (Или чай?) Вероника оказалась фанаткой творчества британского музыканта Дейва Гаана. Тогда она еще не только начинала слушать "K-pop". Я тоже обожал Дейва Гаана, у нас завязался долгий разговор о личном.

Тяжелый приступ.

Меня всего трясет.

В кого я превратился, ей бы не понравилось.

Ну, и к чему мне столько воспоминаний, всплывающих из памяти без видимой на то необходимости? Я же понимаю, что все эти далёкие события уже не имеют ко мне никакого отношения. Теперь не имеют.