Барышни снова засмеялись.

– Веришь, мы так и подумали, - проговорила Настя.

– Все нормально, я так девчонкам и объяснил твое состояние, так что ты на законных основаниях можешь с нами не идти.

Мы не спеша покинули столик, а затем и кафе.

– Простите, не думал что произойдет нечто подобное.
– Я изо всех сил изображал виноватого, но на самом деле мне было наплевать.
– Реально ведь хотел расслабиться, оттянуться, а выходит…

– Выходит, что нужно долечиться.
– Не дал договорить Бобров, который сгорал от желания продолжить этот вечер в компании девчонок, а не телика или ноута, заменявшие ему все прелести реала на протяжении на одного года.
– Мы все всё понимаем. Правда, девочки?

– Естественно, - единогласно выпалили те.

– Тогда до встречи, - вроде как немного расстроенно проговорил я.

– Ок. Выздоравливай.

Люба с Настей разделились и взяли довольного Борю под руки с обеих сторон. Бобров больше не был одуванчиком, он был солнцем, сверкающим от удовольствия и счастья. Тройка весело удалялась прочь оставляя меня в гордом одиночестве, которое меня вполне устраивало.

Домой я шел не спеша продолжая зависать на своей волне. Меня безумно напрягал факт постоянного присутствия в голове Ники, но ничего с этим поделать я не мог. Глупо было надеяться что Горшкова сможет занять место Любимовой в моем сознании хотя бы на короткий промежуток времени. Нет, клин - клином, однозначно не мой вариант. Выходит, я обречен на вечные муки - тихо ненавидеть своего лучшего друга и в одиночестве сходить с ума от назойливых мыслей о Нике.

Я чувствовал себя так паскудно, как никогда прежде. Как мне хотелось быть тем самым бездушным козлом, к которым девчонки всегда зачисляют тех, кто не обращает на них внимания. Не чувствовать, не убиваться, не думать… Стать прежним.

Чтобы хотя бы на время избавить себя от навязчивых мыслей о Веронике Любимовой все воскресенье я провел в кровати пытаясь проспать двадцать четыре часа. Выходило не очень, но все же время от времени мне удавалось погрузиться в сон и забыться. Я не отвечал ни на звонки Бори, ни на Руслановы. Плевать. Пусть сами за себя радуются либо разгребают свое дерьмо, я то тут при чем?

– Тоха, прикинь, вчера Ника потащила меня в театр на «Ромео и Джульетту». Я эту муть терпел больше двух с половиной часов. Но хрен с этим. Кого ты думаешь я встретил в гардеробной?
– Быков был возбужден и взвинчен, и уже в понедельник утром я понял, что спать всю жизнь у меня все равно не выйдет, придется вникать в проблемы друзей.
– Дину! Да, прикинь. Эта коза, которая терпеть не может даже современные мелодрамы, поперлась в театр на этот бред. Угадай кто сопровождал ее на эту бредятину?

– Даже не догадываюсь.
– Спокойно ответил я, готовясь к началу урока.

– Борзов! Прикинь. Эта овца замутила с Борзовым! Еще один, блин, ценитель романтики.
– В этот момент у Быкова разве только пена изо рта не шла, а так он вполне мог сойти за психа.
– И, главное, знает же как я ненавижу этого упыря. Вот сука!

Я иронично улыбнулся:

– Может она и «сука», но, как по мне, здесь не обошлось без твоего участия.

– Ты это о чем?
– Мои слова подействовали на Руслана как громоотвод.

– А о том, Рус. О том.
– Я достал учебник и принялся искать нужную страницу, безразлично продолжая беседу.
– Ты столько раз над ней издевался, что она просто не могла оставаться белой и пушистой. Напомню, это ты ее кинул и что по-твоему она должна делать? Динка ведь прикольная девчонка и сидеть и ждать, как предыдущие три раза, пока ты перебесишься и вернешься к ней, было бы глупо.

– Я что-то не понял - ты на чьей стороне?

– Я на стороне справедливости. Почему это ты можешь гулять со Зла… с Любимовой, а Шалева не может с Борзовым? Где логика?

Руслан зло вытащил со своего рюкзака учебник и громко ударил им по парте.

– Какая на хрен логика! Да пусть таскается с кем угодно, мне плевать. Но Борозов, это удар ниже пояса.

С Серегой Борзовым у Руслана давние счеты, хотя, я давно советовал ему забить на детские обиды.

Когда-то, еще в детском саду, Борзов был нашим другом. Мы дружно ходили на один горшок и с радостью делились игрушками, пока Марина Малиновска, кажется так звали первую любовь Быкова, не предпочла общество Борзова. Девочка с рыжими кудряшками откровенно заявила Руслану, что не намерена выходить за него замуж так как он не достаточно для нее хорош. Она честно призналась Быкову в том, что не любит мальчиков, которые носят колготы и еще меньше любит слюнтяев и плакс. «Мама говорит, что мужчина всегда должен быть мужчиной, а не тряпкой. Сережа никогда не плачет и не носит колготы, а еще всегда делится конфетами. Я выбираю его». Вот так и вышло, что маленькая конопатая девчуля рассорила друзей-товарищей и навсегда изменила поведение Быкова. С тех пор я больше не видел слез на его лице, колгот и уважения к женскому полу. Он тоже стал выбирать себе подруг не сердцем, а по определенным параметрам и до сих пор не может остановиться ненавидя Борзова лютой ненавистью.

Ясно, почему его взбесил выбор Дины, но она не должна заботиться о его чувствах если он забивает на ее. В моих глазах Динка не сделала ничего страшного, если сама себя не будешь уважать, другие тем более этого не станут делать. Ее выбор, конечно, не очень удачен, но за это я все же стал уважать ее больше, чем за способность слепо ждать.

– Рус, без обид, но на двух стульях одной задницей еще никому не удавалось усидеть. У тебя есть Ника, она знать не знает кто такой Борзов и, по-моему, без ума от тебя. На хрена тебе грузиться на счет Дины? Не хочешь же ты сказать что любишь Шалеву?