– Вот как? – сухо отозвалась Ханна. – Я слышала, что дело обстояло иначе.

– Что бы ни рассказывал вам маста Вернер, он ведь был джентльменом…

Ханна жестом остановила его.

– Я вызвала вас сюда не для того, чтобы побеседовать о моем муже. Полагаю, вам стоит присесть, а я объясню, в чем дело.

На лице Стрича отразилась тревога. Он с трудом уселся на стул, не сводя с Ханны настороженного взгляда.

Ханна взяла в руки документ, лежавший у нее на коленях.

– Вы знаете, что это такое?

Маленькие глазки Стрича со страхом впились в бумагу.

– Нет, мадам, не знаю…

– Это купчая на «Чашу и рог», а также на землю, на которой построен постоялый двор. Теперь это все стало моей собственностью, сэр.

Стрич подскочил, потом неловко сел, и его обычно красное лицо приобрело сероватый оттенок. Ханна же продолжала, не останавливаясь:

– И в конце месяца я намереваюсь повысить арендную плату.

– Но я и так выплачиваю ее с большим трудом! – Стрич сглотнул. Ему стало так жалко себя, что он уже не говорил, а скулил. – И какую же сумму вы хотите? – спросил он осторожно.

Ханна назвала цифру.

– Это в три раза больше того, что я плачу сейчас!

– Сэр, я уже не безграмотная служанка, работающая по договору. Я прекрасно умею считать. К тому же я изменяю условия выплаты. Вы должны будете вносить арендную плату первого числа каждого месяца.

– Но так не принято! Деньги выплачиваются раз в году, после сбора урожая, когда мои клиенты расплачиваются с долгами!

– Не существует закона, сэр, обязывающего меня придерживаться обычая. Таковы мои условия, мистер Стрич.

– Я только что выплатил годовую ренту хозяину земельного участка, еще и трех месяцев не прошло. Мне не на что будет купить продукты и напитки. – Он застонал. – Мне придется уйти из дела. Мне придется закрыть заведение!

Ханна равнодушно пожала плечами. Он посмотрел на нее, прищурившись; лицо его вновь стало красным.

– Этого вы и хотите, верно? Ах ты, неблагодарная девчонка! Я взял тебя в лохмотьях, дал тебе работу и…

– И уложили меня в свою постель. – Ханна подалась вперед. – И избивали меня палкой до тех пор, пока я уже не могла сопротивляться вашим домогательствам. И что еще хуже – вы превратили меня в шлюху!

Стрич отчаянно пытался не дать волю обуревавшей его ярости.

– Я сожалею, миссис Вернер, если оскорбил вас. Я просто потерял голову из-за вашей красоты…

И при этом он пожирал глазами ее бело-розовые плечи и груди, выступающие над низким вырезом платья. Ханна содрогнулась, как если бы Стрич на самом деле прикоснулся к ней.

– Избавьте меня от вашей лести, сэр. Вы считаете, я настолько глупа, что поверю в вашу искренность? Вы злой человек, Эймос Стрич, и теперь я в состоянии отплатить вам за ваши злодеяния. – Она встала. – Я считаю, что мы покончили с нашим делом.

Стрич с трудом поднялся на ноги; с губ его посыпались ругательства:

– Вот проклятая сука! Думаешь, если тебе, распутнице, удалось залезть в постель богатого джентльмена и заставить его жениться на себе, так ты уже стала кем-то другим? – Он презрительно фыркнул. – Корчишь из себя знатную леди! Кто ты есть-то? Уличная девка, и ничего больше!

И, подняв палку, Стрич заковылял к Ханне; лицо его исказилось от злобы. Палка со свистом разрезала воздух. Ханна успела отступить в сторону. Стрич споткнулся и чуть не упал, а молодая женщина схватила со стола колокольчик и позвонила.

Дверь открылась почти сразу же, и в кабинет вошел Джон.

– Да, миссис Вернер?

– Выбрось этого мерзавца вон и проследи, чтобы он немедленно убрался из «Малверна»! – И Ханна жестом указала на Стрича.

Джон подошел к Стричу. Тот отпрянул.

– Держи подальше свои черные лапы! Сам уйду. – И он свирепо глянул на Ханну. – Вы еще услышите обо мне, мисси! Даю слово!

Добравшись до коляски, нанятой в городе, Эймос Стрич со стоном рухнул на сиденье.

Он – конченый человек!

Он не видел никакой возможности выплачивать возросшую арендную плату Ханне Вернер и продолжать свое дело. Все, что ему удалось скопить, будет истрачено через месяц, самое большее – через два: придется закупить спиртное.

Спиртное Стрич, как правило, покупал по сходной цене на пиратских кораблях. Пираты нападали на торговые суда из Англии, Франции и Вест-Индии, а на этих судах находились вина, бренди, ром и прочие напитки. То, что пираты не могли выпить сами, они продавали по сходной цене. Отнюдь не все хозяева трактиров имели с ними дело, но Стрич был не столь щепетилен. Трудность же состояла в том, что пираты не отпускали в долг, требуя деньги сразу же при доставке товара, и преимущественно испанским золотом.