Кто видел один средневековый замок, тот видел их все. Потому я лишь скольжу безразличным взглядом по гордым башням, где струятся на ветру полотна знамен, и вновь бессильно припадаю к шее лошади. Стефан, обеспокоенно следящий за мной последние пару миль, кричит сорванным голосом:

— Открывай быстрее! Мы к его светлости барону де Каньеру.

Наши лошади встряхивают гривами и нервно переступают с ноги на ногу, шерсть потемнела от пота. Перед глазами у меня все плывет, и я боюсь потерять сознание. Наверху перекликаются часовые, смысл их слов от меня ускользает, а голова кружится все сильнее. Во рту сухо, язык распух, став шершавым как напильник, и неприятно задевает о зубы. Голова кружится все сильнее, еще несколько минут, и я выпаду из седла. Наконец чей-то уверенный голос рявкает перекрывая прочий шум:

— Пропустить их!

— Держись, — говорит Стефан, в его голосе звучит неподдельное беспокойство.

Кони вступают на подъемный мост, по случаю дневного времени тот опущен, дюжие стражники распахивают ворота. С легким скрежетом поднимается тяжелая металлическая решетка, и едва мы проезжаем сквозь темный туннель, как решетку тут же опускают. Сильные руки ухватывают меня, помогая спуститься. Я практически сползаю из седла, и Стефан едва успевает меня подхватить. С взволнованным гомоном к нам начинают сбегаться люди.

Высокий широкоплечий воин в вороненых доспехах с капитанской эмблемой мигом разгоняет собравшихся, тут же находя каждому дело. Голос у него зычный как труба, сам он напоминает мне вставшего на дыбы кабана: наглый, матерый, голова с маленькими глазками сразу переходит в мощные плечи. Нелегко придется палачу, попробуй тот отыскать шею, думаю я, и меня тут же скручивает в приступе рвоты.

— Герольд сэра Джона де Моубрея к его светлости барону де Каньеру, — как сквозь туман слышу я голос Стефана, — поспешите вызвать своего господина.

Действующей, правой рукой я тяну из-за пазухи свиток, перетянутый красной лентой. Несколько мгновений капитан стражи вглядывается в восковую печать, которой скреплен свиток, затем властно кивает одному из стоящих рядом с ним воинов, и тот исчезает.

Конюхи уводят наших лошадей вглубь двора, те устало переставляют ноги. Меня шатает, с каждой минутой я висну на Стефане все сильнее, тот с тревогой вглядывается в мое лицо, бормоча что-то подбадривающее.

— Позвольте ваши мечи, — холодно говорит капитан.

Все это время он стоит не отрывая от нас глаз. За спиной у него еще пятеро воинов, и расположились они так, чтобы не помешать друг другу, вздумай мы выкинуть какой-нибудь трюк. Кивнув, Стефан передает наши мечи одному из воинов. Мне так плохо, что я даже не реагирую на происходящее. Делайте, мол, что хотите.

В полном молчании проходит еще несколько минут. Стоящие вокруг воины не проявляют ни малейшего интереса к свитку, хоть бы один покосился. И то сказать — их ли дело, что там написано? Стоит только влезть в господские дела, как мигом потеряешь голову. Безопаснее посетить хозяйскую спальню, чем кинуть взгляд в почту сюзерена!

Наконец появляется управитель замка барон Пьер де Каньер. Я выпрямляюсь, оттолкнув Стефана, и у меня еще хватает сил на поклон, после чего вручаю свиток. Невнимательно оглядев печать барон срывает ленту и, наскоро проглядев послание, поднимает на нас взгляд. На лице его холодная улыбка, глаза смотрят пристально.

Куда- то деваются ноги, мощеный булыжником двор замка прыгает к лицу, и я равнодушно гляжу в небо, где плывущие по небу тучи затеяли хоровод. Бегают, бестолковые друг за дружкой по кругу, все ускоряя и ускоряя ход. Все бы им играться, вот у кого беззаботная жизнь: раз в неделю побрызгал дождиком, и летай себе дальше. Живут, в ус не дуют. Тело содрогается в повторном приступе рвоты, и чьи-то заботливые руки поворачивают меня на бок, чтобы не захлебнулся.

— Разбойники? — как сквозь вату в ушах слышу я голос барона.

— Скорее всего, сэр, — отзывается Стефан. — Хотя я никогда не слышал о разбойниках в области ордена. К счастью наши лошади оказались лучше, и те негодяи отстали лишь в полумиле от замка.

Какую- то секунду я гляжу прямо в лицо барону, тот медленно шевелит губами, в ушах все сильнее грохочет кровь. Я обессилено закрываю глаза, мир вокруг начинает вращаться, затем все как-то сразу пропадает. Прихожу я в себя уже в комнате с невысоким закопченном потолком. Сильно пахнет травами и какой-то химией.

— Где я? — сиплю так тихо и слабо, что сам пугаюсь.

Справа что-то скрипит, в поле зрения появляется пожилой господин в черной одежде.

— Задали вы мне хлопот, — улыбается мужчина, круглое лицо его приятно, на меня смотрит благодушно, по-отечески.

— Кто же это вас так? Впрочем, выпейте сначала вот это.

Я послушно глотаю что-то горькое, прохладное. Мгновенно на лбу выступает пот, я тут же ощущаю, как потихоньку начинают возвращаться силы.

— Спасибо, мэтр. — говорю я. — Мэтр…?