Поль встал, накинул халат, прошел в кухню, налил себе еще стакан воды. Затем вернулся в комнату и застыл посреди нее.

Вслушиваясь в ночь, он услышал только отдаленный гудок автомобиля и яростный порыв ветра, от которого завибрировала заслонка камина. Подойдя, Поль нажал на металлическую раковину, с помощью которой можно было управлять заслонкой. Но та была опущена до конца.

Он бросил взгляд на гардероб у соседней стены. Дверка его была приоткрыта. Прикрывая ее, Поль зажал внизу краешек простыни. Тогда он распахнул дверку, чтобы задвинуть стопку белья поглубже.

Его взору открылся полнейший беспорядок: одежда Изабеллы в беспорядке валялась внизу. Он узнал ее джинсы, блузку, старенький свитер, туфли.

На перекладине висели пустые вешалки. Поль неодобрительно покачал головой. Он стал подбирать и развешивать одежду.

Делал это не спеша, тщательно, любовно. К свитеру была приколота брошка; он не стал ее снимать. Закрыл гардероб, улегся на кровать, потушил свет, но долго не мог уснуть, лежа с открытыми глазами в темноте. Под окном, разговаривая сам с собой, прошел пьяный. Его голос затих вдалеке.

Когда Поль вошел в лабораторию, она была залита солнцем. Раздеваясь и вешая пальто на вешалку, он услышал приглушенный голос, раздававшийся в соседней комнате.

Поль направился было к двери, но замедлил шаг. Потом остановился и зажмурился. Это был голос Изабеллы.

Прежде чем открыть дверь, он подошел к окну и посмотрел на стоянку. «Дофин» был там. Но это ни о чем не говорило… Поль рывком распахнул дверь. В помещении было пусто.

Он стоял в дверях, не в силах пошевелиться, когда услышал приближающиеся сзади голоса. Он обернулся. В лабораторию из коридора вошли Мариетта и Жинесте. При виде его они умолкли, и их лица приняли подобающее случаю выражение.

Вид Поля и впрямь наводил на размышления. Хотя поначалу вошедшие прочли на его лице лишь скорбь, усугубленную растерянностью, но в действительности к скорби примешивались два других чувства: с одной стороны, Поля встревожила эта слуховая галлюцинация, а с другой – его на миг всколыхнула надежда, что он попал в другую версию своего существования, в которой Изабелла – теперь уже неважно, какая именно – была жива, и сейчас испытывал сильнейшее разочарование.

Кивнув коллегам, Поль прошел во второе помещение. Какое-то время Мариетта и Жинесте молча смотрели, кап он бродит по лаборатории, затем они отвернулись и принялись переодеваться в белые халаты.

Внимание Поля привлек какой-то блик, спрятавшийся в оборудовании на столе. Подойдя, Поль схватил блестящий предмет: то была хорошо знакомая ему брошка Изабеллы. Пораженный, Поль повертел ее в руках. Он был совершенно уверен, что видел ее этой ночью на старом свитере в шкафу.

Поль бросил взгляд в сторону двери. Жинесте и Мариетты не было видно. Он сунул безделушку в карман и вернулся в первое помещение, где начал надевать халат.

– Эх, если б такая погода могла стоять круглый год! –с деланным воодушевлением воскликнула Мариетта.

– Это было бы прекрасно,– машинально отозвался Поль.

Вошел Дармон. Они с Полем обменялись рукопожатиями.

– Круглый бы год такая погода! – сказал Дармон. Жинесте сдержанно рассмеялся. Поль последовал его примеру. Но что-то в его смехе оборвало смех Жинесте.

Поль беседовал со своими коллегами и друзьями – вернее, это они пытались отвлечь его от невеселых мыслей. Он сидел на краю стола, лицом, как и они, к металлическому шкафу, отражаясь в полированной поверхности, словно в зеркале.

– Не делай из этого проблемы,– говорил Дармон,– у каждого есть причины…

– Дело в том, что мы приняли такое решение вдвоем… с Изабеллой,– с трудом выговорил Поль.– Так что теперь я просто не имею право возвращаться назад.

– Эта формула принадлежала вам двоим,– сказал Жинесте.– Теперь она принадлежит одному тебе, и ты вправе ее не обнародовать.

– Я не собираюсь держать ее в тайне…– возразил Поль.-Но, учитывая пагубные последствия, к которым может привести С-24,,я хочу иметь экспериментальное подтверждение безвредности «мемо-2».

– В отношении С-24 вы можете быть спокойны,– заявила Мариетта.– Мы не делали никакого сообщения и не будем давать, пока не получим пригодные для использования производные…

– Но ведь… «мемо-2» как раз и является таковым…

Поль застыл. Блестящая поверхность шкафа отражала теперь еще один силуэт, не такой четкий, как прочие, но вполне узнаваемый. Поль невольно обернулся. В лаборатории больше никого не было.

Мариетта, Дармон и Жинесте проследили за направлением его взгляда и вслед за ним снова посмотрели на металлическую дверцу.