– Мы! – удивилась моему вопросу Зоя. – Тебя теперь, наверное, тоже впишем в график дежурств? – взгляд девочки стал хитрым, как у лисы. Я усмехнулась, на короткий миг забывая обо всех своих тревогах.

– То есть вы реально сами поддерживаете порядок в таком большом доме?

– У нас есть робот-пылесос.

– Ну, это, конечно, все объясняет, – закатила глаза, невольно представив, как Архип орудует шваброй. От этой нелепой картинки я не смогла сдержать смешок. Ч-черт. Опять накатывало… Надо было срочно на что-то переключаться.

– Знаешь что? Думаю, это справедливо… Я про график дежурств.

– Еще бы! Поможешь мне начистить картошки?

– Конечно. Что ты хочешь приготовить?

– Пожарить, и все дела, – пожала плечами Зоя. – Мне же еще уроки делать.

– Вот ими и займись. Ужин я сама приготовлю. Ты только покажи, где и что взять.

– А давай я прямо тут сяду, чтобы тебе подсказывать! – предложила лучший выход из ситуации Зоя.

– Отлично. Тащи портфель.

Начищая овощи на чужой кухне, я думала о том, что сама позволила загнать себя в эту ловушку. Да, Вавилов был главным архитектором проекта, но он не был моим непосредственным начальником. Какого черта я не обсудила сложившуюся ситуацию с генеральным? Почему не убедилась, что он в курсе? Теперь-то попробуй отмойся, когда Андрей повесил на меня всех собак… Новиков ведь даже разбираться не станет. Решит, что я, в тщетной попытке выслужиться, пошла на откровенное преступление. И подстегиваемый злостью, что какая-то выскочка, прыгнув выше головы, бросила тень на его репутацию, он просто тупо меня сольет. Вавилов же как сидел на своем месте, так и будет сидеть.

Словом – сама, дура, виновата. Подставилась по всем фронтам. Как теперь выпутаться – непонятно.

– Даша, смотри, как красиво!

Установив нужную температуру в духовке, я обернулась. А ведь и правда, открывающееся глазам зрелище было просто ослепительным. Как зачарованная, я подошла к огромному, во всю стену, окну, из которого в комнату лился ярко-алый закатный свет…

– Правда, красиво? Вот бы это нарисовать! – скакала вокруг меня Зойка.

– Ты тоже художница?

– А как же! Сейчас притащу свой мольберт. Наберешь в банку воды?

Зойка кабанчиком метнулась прочь из кухни, чтобы минутой спустя вернуться, волоча за собой небольшой, но добротный мольберт. В свои одиннадцать я бы за такой продала душу дьяволу.

Установив тот прямо напротив окна, так, чтобы закат был виден во всей красе, Зоя довольно кивнула:

– Вот. Осталось только краски достать.

С легкой улыбкой наблюдая за тем, как девочка выкладывает свои художественные принадлежности, я, наконец, смогла отвлечься от мрачных мыслей.

– Ты часто рисуешь закаты? – спросила я, опираясь на кухонный остров.

– Почти каждый день. Они же такие разные. – Зоя легко смешала на палитре краски, пытаясь подобрать нужный оттенок. – Иногда нежно-перламутровые, иногда охровые, а иногда… вот как сейчас. Просто какое-то волшебство!

Девочка взяла в руки кисточку и сделала первый пробный мазок. Я завороженно наблюдала за тем, как на белом полотне постепенно начинает проступать что-то, отдаленно напоминающее очертания леса. Зоя работала увлеченно, не замечая ничего вокруг. Её лицо светилось от вдохновения, а движения детской руки были четкими и уверенными. Мне до зуда в кончиках пальцев захотелось их повторить. Ведь когда-то рисование было и моей страстью.

Повинуясь внезапному порыву, я несмело взяла в руки одну из кистей. Зоя, оторвавшись от холста, удивленно моргнула, а затем, будто поняв, что на меня нашло, широко улыбнулась и поощряюще мне кивнула, подбадривая. Сложнее всего было решиться сделать первый мазок. Я столько лет не держала в руках кисти…

– Ужас, – пробормотала я, закусив губу и с отвращением разглядывая уродливую жирную кляксу.

– Похоже на голову жирафа, – с видом знатока вынесла вердикт Зоя, потянувшись ухом к плечу. – Можно я пририсую рожки?

– Конечно, – вздохнула я. – Хуже уже не будет. Я все испортила.

– Да нет же! – возразила Зоя с непоколебимой детской уверенностью. – Давай еще…

Ну, раз так, то… Взглянув на девочку с лукавой усмешкой, я добавила еще один жирный круг рядом с первым. Затем два круга поменьше и вытянутую линию – в которой при большом желании и богатом воображении можно было угадать хобот.

– Ух ты! Я придумала название этой картине, – воскликнула Зоя, вскидывая на меня полные восторга глаза.

??????????????????????????

– И какое же? – с интересом спросила я.

– Звери на водопое! – торжественно заявила девочка.

Заливаясь беззаботным смехом, мы с энтузиазмом принялись изображать и других, не менее «прекрасных» животных. В свое оправдание могу сказать, что Зойкины зебры тоже никуда не годились…

– У тебя ничего не горит? – вдруг встрепенулась Зоя, принюхиваясь.

– Ой! – я отбросила кисточку, схватилась за полотенце и едва не налетела на вернувшегося домой Архипа.