Мои регалии не произвели на незнакомца абсолютно никакого впечатления. Его взгляд остался все таким же настороженным. Меня передернуло от ощущения, что он с легкостью считывает мои эмоции. Ситуация усугублялась тем, что при этом он сам оставался абсолютно бесстрастным.

– Может быть, вы тоже представитесь? – съязвила я.

– Архип, – нехотя бросил он.

– Архип, и все? Подробностей не будет?

– Они вам не нужны.

Скрестив руки на груди, грубиян опять нырнул в тень. Что он хотел разглядеть в этой темнотище? Как же он меня раздражал! И тоном своим замороженным, и тем, что, совершенно не желая помочь, он из какого-то странного любопытства не спешил убраться.

– Послушайте, Архип, – я шагнула ближе, нервно теребя ремешок сумочки. – Я устала как собака! День выдался, мягко говоря, неудачным. Ко всему прочему я продрогла и очень проголодалась. Может, вы все-таки могли бы мне как-то помочь? Я заплачу.

Он посмотрел на меня, сощурившись, как на пустое место. И сказал совсем не то, что я ожидала.

– Это моя земля. Вы на ней нежеланный гость.

Я моргнула, не понимая, к чему этот странный человек клонит.

– Ваша земля? – я обвела рукой округу. – Ну, извините, я не могла предугадать, где случится авария. А так бы непременно перевернулась чуть дальше.

– Вы строите там, где не надо. Ваша компания рубит лес, который стоял здесь веками. От вашего ООО не останется даже памяти, твои кости сгниют в земле, а этот лес будет стоять, – заявил Архип, задирая лицо к проткнувшим звездное полотно неба макушкам. У меня мороз пошел по коже от его слов. Бр-р-р. Ну, спасибо, что напомнил, каково это – быть чужой, а то ж я забыла…

– Я делаю свою работу. В конце концов, это просто деревья. А мы предлагаем рабочие места здешним жителям и вливаем миллионы в экономику региона.

– Просто деревья, – механически повторил Архип. – Корни этих деревьев тянутся глубже, чем ты можешь представить в своей тупой блондинистой голове. По этому лесу бродили викинги, а ты хочешь его уничтожить… ради чего? Еще одного коттеджного поселка?

– Я не тупая! Ясно?! Тоже мне отыскался!

Забытая сигарета больно обожгла пальцы. Я с психом выкинула бычок в траву. И тут же подпрыгнула от его окрика:

– Потуши!

Ну-у-у, тут я действительно ступила. Поэтому послушно вдавила окурок в сырую землю носком туфли. И тоже решила отбросить прочь церемонии:

– Послушай, Архип. Может, ты и прав. Но это решили сверху, да? А я не лезу в политику. Мое дело – стройка, проекты, отчеты… Вот это вот все.

В ответ на мои слова Архип рассмеялся, но в его смехе не было и тени тепла. Или это я так замерзла, что просто его не почувствовала? Я как раз размышляла над этим вопросом, когда он заметил:

– А что, если я скажу, что дорога сюда – только начало твоих проблем?

– Ты мне угрожаешь? – мои озябшие пальцы невольно снова потянулись к сигаретам.

– Это наш дом. Здесь царят свои правила.

– Мы живем в цивилизованном обществе, где царит закон!

Смерив меня давящим взглядом, Архип плюнул на землю.

– Я помогу тебе. Но только один раз. Уйди с дороги.

Его высокая фигура исчезла в темноте быстрее, чем я успела уточнить, что он задумал. И паника вернулась. «Ну, что, – констатировала я. – Этот неандерталец может собой гордиться – его угрозы подействовали – даже делать ничего не пришлось».

Я все-таки подкурила в надежде, что хоть сигарета поможет мне успокоиться, когда услышала мерное гудение мотора. Он был на машине? Все это время он мог меня дернуть, и молчал?! Вот же мудак. На секунду у меня даже мелькнула мысль послать его на хрен. Но тактика «назло кондуктору пойду пешком» меня никогда не прельщала. Поэтому я просто отошла в сторону. Как он и велел. Конечно, туфли тут же увязли в трясине. Ледяная жижа окатила ступню, наглядно показывая, как легко сделать эту ночь еще хуже.

Поравнявшись со мной, Архип выпрыгнул из машины, подошел к дереву, еще раз осмотрел его и обмотал веревкой. Наблюдая за ним, я ловила себя на странном чувстве – смеси благодарности, раздражения и безотчетного страха. Этот человек так и оставался для меня загадкой. А свет фар будто подчеркивал это, выхватывая из темноты резкие черты его лица и делая их почти потусторонними.

Бревно не без труда поддалось тяжелому внедорожнику. С моей взятой напрокат машинкой дело пойдет быстрее… Так и вышло.

– Садись, – кивнул Архип.

– Думаешь, это безопасно?

– Если ты за рулем? Как знать.

– Очень смешно, – пробурчала я, сделала шаг и чуть не упала, вновь угодив каблуком в вязкую грязь.

Видя мое замешательство, Архип подошел ближе. Выдернул меня, как морковку из грядки, и перенес на вытянутых руках к своей машине. Стало даже обидно – складывалось ощущение, что он мной брезговал.

– Сядь, и вытрись, – скомандовал, протянув мне пришедшуюся очень кстати упаковку салфеток. В салоне его внедорожника было блаженно тепло. Не спеша привести себя в порядок, я довольно зажмурилась. И хотела было откинуться в кресле, как почувствовала спиной что-то твердое. Оказалось, что это мольберт. Меньше всего этот деревенский увалень был похож на художника – вот правда. Живопись – искусство тонкое. Впрочем, в набросках, которые было довольно сложно рассмотреть в темноте, искусство и не угадывалось.