Кристальное спокойствие.

Нашариваю рукой жало, крепко пальцами сжимаю за втулку и бью в бок, раз, другой. Третий, бью всей силой. Вся злоба и желанье жить вложены в каждый удар.

Колокола в голове. И слабость, руки не поднять.

На мне лежит голая баба.

Кто это, и почему на мне.

Кто я? Где я? Зачем баба? И почему на ней меховые ушки.

Она квадробобер?

Меня поднимают в верх, я опираюсь на плечо пацана. Охренела в конец молодёжь, ну на хрен им меховые уши на башку цеплять. Ёёёё маёёё ещё один квадробобер.

Ещё один кадр подбегает. Вообще клоуном вырядился. Клоунское шмотьё с цацками, и белые уши.

Клоун меня трясёт за плечи и гавкает.

Ну клоун, а чё прикольный.

— Ква-адро-бо-обръ, дай уши помацкать! — такие прикольные ушки, хочу! Хочу потискать! Ну прикольно, как там в мемчеке по бобров было — Бобр курва! Пердолеее!

Я тянусь к забавным ушкам клоуна. Клоун отбрасывает мою руку и пощёчину. Обидно! Да! Плохой клоун!

Клоун отходит в сторону, подбегает девчоночка симпотичненькая с мохнатыми ушкам. Квадробобрёночка!

Поток ледяной воды на меня! Брррр!

Холодно!

— ??? ?????? ????? я читала, что человеки не сразу приходят в себя после Суда Богов! ???? ?????? пишет в своём труде, что им нужно краткое время чтобы прийти в себя. Бог Аме, не ответит, пока человек не вернёт себе разум. — Пеструшка поясняла Арийцу за меня, да я всё вспомнил.

— Лучше б ему и не приходить в свой разум. Я его победила. Со мной Бог. — влезла в разговор голая Актаре.

— Может предоставим Богу самому решать, кто кого отъимел! — это мои последние несколько минут жизни, нечего их тратить на общение с бешеной волчицей.

— Голоухий, твой разум убежал от толстого тела, всё и так ясно Бог выбрал меня. Что тебе непонятно, крысёнышь. Ты трусишь услышать ответ Аме! — девка откровенно издевалась.

Она стояла, уперев руку в бок, не стыдясь своей наготы, пышущая здоровьем, силой и уверенностью людь.

— Оделась бы ты девка, стоишь как (женщина с пониженной социальной ответственностью) на трассе! — я ответил на её кривляние, — да и я переоденусь в сухое, мокрый как лягушонок.

— Пеструшка, спасибо тебе, что в чувство привела. Ты где? — поблагодарил я девчонку.

Она единственная моя болельщица.

— я здесь человек. — пропищала она откуда-то снизу.

Так и есть, она уже стоит на коленях.

— Всё это пустое, пора объявлять Волю Аме! Поединщики подойдите все ко мне. — торжественно заявил Жрец.

Он сегодня купается в лучах славы и обратил внимание на себя самого Бога Аме-хрен-его-знает-как.

Я демонстративно отправился к стулу со шмотьём.

— Ты! Как смеешь раб! Пади ниц перед волей Бога! — завопил Жрец.

Мне терять нечего, бой проигран, это и мне понятно.

— Да иди ты лесом, пустозвон. На жену свою ори! — я отмахнулся от придурка.

— Не дерзи человек, я прикажу тебя скрутить и держать связанным при оглашении приговора. — пригрозил Ариец.

Директору не нравится все что происходит здесь, но он потерял нить управления, и для восстановления авторитета, способен на многое.

— Секундант, я требую защитить моё право предстать перед Богом Аме, как приличествует рабу Гражданина Эльфийского Альянса Алрик но Абирол га Ауэл’енфриль д’е Сил’мар вар’ел’ин ноцори Льосальфар. — я во второй раз за сегодня пугаю полным именем хозяина, и во второй раз должно сработать.

В третий вряд ли.

— Альфы, Дельта, человек имеет право привести себя в порядок. Недопустимо унижение чести Владетельного Эльфа, до оглашения Воли Бога. — на мой взгляд излишне торжественно произнёс мой секундант.

У пацана минута славы, он сейчас мой представитель перед Богами и с ним не может спорить даже Директор.

— Пеструшка помоги. — Позвал я рабыню.

Я достал из внутреннего кармана куртки маленькую серебряную шкатулку. Не больше портсигара. Девять отделений, в каждой магическая пилюля, а вот от чего не скажу. Я выбрал красную, как только проглотил, почувствовал, как Аура наполняется манной, приятное чувство. Не знаю, как его описать. Сами попробуйте и узнаете.

Открыл Хранилище и первым делом достал полотенце. Мокрое тряпьё полетело во внутрь, пусть новый хозяин Артефакта порадуется моим мокрым трусам. Вернее, дранным тряпкам, в которые они превратились после общения с волкой.

Нежные руки рабыни вытерли меня насухо. Использованное полотенце тоже полетело бонусом к бывшим семейникам и мокрой футболке.

Одежда со стула кинута на пол. Что жалеть джинсы, если я их уже не одену.

А вот и моё парадное шёлковое бельё, и кружева, и чулки, и камзол, а вот и шляпа с пером и стразами.