Возглавлявший кавалькаду Бамбур неожиданно натянул поводья и поднял руку. Остановившись, я прислушался. Звуки леса казались вполне обычными: в кронах щебетали птицы, ветер теребил листву, где-то в чаще потрескивали древесные стволы. Но в воздухе ощущалась разлитая, будто предрассветный туман, тревога, меня ни с того ни с сего охватило чувство близкой опасности. Доверившись интуиции, я потянул шпагу из ножен.

В тот же миг откуда-то из-за деревьев грянул выстрел, лошадь под Отрой пронзительно заржала и встала на дыбы. Не теряя ни секунды, Бамбур открыл ответный огонь, причем сразу с двух рук. Все вокруг заволокло горьким пороховым дымом, но я успел разглядеть, как чуть впереди из-за дерева упала наземь человеческая фигура. Моя лошадь, испугавшись громких звуков, шарахнулась в сторону, и я спрыгнул на землю, чтобы не напороться в суматохе на какой-нибудь высохший сук.

Вовремя: из клубов порохового дыма прямо на меня выпрыгнул человеческий силуэт в надвинутой на глаза широкополой шляпе. В руке неизвестный сжимал длинный тесак, который и обрушил на мою голову — если бы я не выьащил оружие заранее, мне пришлось бы туго. Перехватив удар, я развернулся, отвел клинок в сторону и всадил шпагу в грудь нападавшему. Тот сдавленно ойкнул и осел на траву, но расслабляться оказалось рано: из подлеска выскочил еще один человек, вооруженный кривой кавалерийской саблей. Разглядеть его я толком не успел: в глаза бросилась только густая косматая борода. Саблю я встретил классической защитой и ответил прямым выпадом в корпус. Бородач, похоже, обращаться с оружием толком не умел, но компенсировал это богатырской силушкой: он со свистом размахивал клинком, словно дубиной, надеясь взять меня напором. Это его и подвело: подгадав очередной замах, я нырнул противнику под руку и нанес быстрый укол в живот. Расстояние оказалось настолько коротким, а сила инерции — настолько высокой, что клинок вошел в тело почти наполовину. Чтобы вытащить его, пришлось упереться ногой в грудь незадачливому разбойнику, так и замершему на месте с выпученными глазами.

Оглянувшись, я увидел, что Холт и Отра отчаянно отбиваются от двух наседающих на них головорезов. Эльдмар уже расправился с одним из злодеев, а вот Бабмура я так близко увидел в настоящем бою впервые. Да и боем это назвать было сложно: шпага в его руке описала замысловатый пируэт и пронзила одну из кинувшихся в его сторону фигур, а затем, продолжая плавное движение, ударила в горло вторую. Одновременно свободная рука потянулась к поясу, короткий взмах — и наблюдавший за побоищем на небольшом отдалении человек в длинном плаще оказался пригвожден к стволу ножом, пробившим капюшон. Второй нож воткнулся в дерево прямо возле лица молчаливого зрителя. Все это заняло считанные секунды.

— Так-так, — произнес смуглолицый и шагнул к оторопевшему наблюдателю, выставив перед собой шпагу. — Я слышал, если доставить лендлорду предводителя шайки разбойников, можно получить за это неплохую награду.

— Везите, — сплюнул себе под ноги бандит и осклабился.

— А может, не стоит мучить лошадей? — предложил Эльдмар. — Награда вроде бы одинаковая что за живого разбойника, что за его голову.

От этих слов лиходей вздрогнул и стал затравленно озираться по сторонам.

— Нет, давайте уж лучше целиком, — он протянул вперед сцепленные замком руки, — вяжите, я не буду сопротивляться.

Некоторое время ушло на то, чтобы поймать разбежавшихся лошадей. Бандита мы связали обнаружившейся у его подельников веревкой, запихнули ему в рот кляп, поскольку он не переставая ругался и проклинал нас самыми грязными словами, а потом уложили поперек седла. Тела остальных разбойников отволокли на обочину — пусть местный князь решает, что с ними делать дальше. Одному тяжело раненому мы оставили флягу воды, авось, не пропадет, больше выживших среди грабителей не нашлось. Да и брать в качестве трофеев оказалось нечего: сабли, тесаки и палаши выглядели старыми и местами попорченными ржавчиной, а стреляли в нас так и вовсе из древнего мушкета с кремниевым замком.

Оставшийся путь мы преодолели за несколько часов. По дороге нам попалась нищая деревенька с приемистыми землянками, крытыми старой соломой. При виде всадников босые крестьяне бросились врассыпную, и, подхватив детей, попрятались за тынами. А вскоре за поворотом дороги показалась и главная достопримечательность княжества.

Замок Волфорк производил не менее удручающее впечатление, чем остальные окрестные земли. Кладка невысоких стен уже давно требовала ремонта, из сторожевых башен торчали молодые березы, земляной вал зарос бурьяном, а фортификационный ров больше напоминал сточную канаву. Прогромыхав по деревянному мосту — последний раз его поднимали, наверное, лет двести назад — мы въехали в распахнутые ворота. Когда-то тут имелось пространство между наружной и внутренней стеной: благодаря ему потенциальные захватчики, прорвавшись в замок, оказались бы в западне — их прицельно обстреляли бы сразу с двух сторон. Но затем внутреннюю стену разобрали, и теперь на ее месте высились обычные кирпичные дома с узкими окнами, кузницы и амбары.

Наше приближение не осталось незамеченным: на центральной площади, возле ветхой церквушки, ютившейся прямо у замшелой стены донжона, нас встречала целая делегация — священник в облачении епископа, высокий и сутулый человек с вислыми седыми усами — ни то воевода, ни то начальник замковой стражи, и пухленький лысеющий мужчина средних лет в богатом шелковом жилете-безрукавке и брюках до колен. Я не ошибся, предположив, что перед нами князь Далморт собственной персоной.

— Ваше сиятельство, — склонив голову, обратился к нему Бамбур, — мы скромные путники, в ваших землях проездом. Путешествуя лесной дорогой, мы подверглись нападению коварных разбойников. Только провидение и удача помогли сохранить наши жизни. Воспользовавшись случаем, мы сумели пленить главаря шайки и доставили его в замок, чтобы он мог предстать перед вами и дать ответ за свои злодеяния.

— Как, опять? — всплеснул руками князь. Сбежав по ступеням, он подошел к лежащему на седле Бамбура разбойнику, который что-то неразборчиво мычал, и внимательно оглядел его со всех сторон, как придирчивый покупатель осматривает на рынке лошадь.

— Что ж, я премного благодарен вам, господа, за то, что вы задержали этого, гхм, опасного преступника, — суетливо произнес Далморт. — Арсам, заточи злодея, гхм, в темницу!

Тип с обвислыми усами меланхолично сошел с крыльца, помог разбойнику встать на ноги, бережно придерживая его за локоть, и вытащил изо рта преступника кляп.