Шрифт:
Тяньша едва успела закрыть за собой дверь и рухнуть на солому, как все недавние для неё события навалились со всей силы, смыв напускное веселье. Осада секты, смертельная битва, в которой вокруг каждую секунду кто-то умирал, бегство, смерть Юйфей! Потом, после этого чудовищного убийства, Тяньша не очень хорошо помнила, что было, но обрывки воспоминаний всплывали — она убила всех, кто был в засаде, а потом столкнулась с кем-то сильным. Это она уже почти не помнила, были только ощущения угрозы, злости и боли, от которой она отключилась. Эти все воспоминания ударили по ней, вызывая чувства невосполнимой утраты, горя и одиночества. Да, у неё снова есть брат, но когда он выйдет из своей культивации-то?
Свернувшись калачиком на соломе, девушка плакала, даже не утирая слёз.
*****
– Вы знаете о новенькой?
– Это которой?
– Да вчера во внешнюю секту приняли новенькую! Без испытаний, без всего!
– Ну надо же! А чего так?
– Так у неё старший брат — личный ученик Старейшины Тан Ю!
– Ага, я тоже о ней слышала!
– А ты откуда?
– А у меня друг моего парня учится у Профессора Юй Хэ, так она вчера к ней заходила.
– Что ты говоришь! И зачем?
– Пилюли требовала! И забрала же! Половину запасов Профессора себе загребла!
– А Профессор что? Даже не сопротивлялась?
– Ха! Посопротивляешься тут, если у неё брат с самим Старейшиной на короткой ноге!
– Ох, ну надо же! Мы такими наглыми никогда не были!
– Ага, точно!
– Это ещё что! Вы про Су Пина слышали?
– Это про Старшего Су Пина? Который в топ-200 внешней секты?
– О нём, о нём! Эта новенькая, представьте себе, им помыкала, как могла!
– Ууууужас!
– Помыкала нашим Старшим Су Пином? Да как она могла! Сучка!
– Курва!
– Дрянь!
– Да! Вообще нагло так! Заставила её по секте за ручку водить, а как от алхимиков ушла — знаете, что сделала?
– Что?
– Она заставила его вызвать золотой бумеранг, села Старшему Су Пину на шею и стала стегать его верёвкой по спине, чтоб быстрее её вёз!
– Не моооожет быть!
– Клянусь! Мне это Старший Ло рассказал, он вчера как раз на страже стоял!
– Да чтоб её черти к себе под землю утащили!
– Я её не знаю, а уже ненавижу!
– Ага, Старший Су Пин такой симпатяжка, а она уже ему на шею села! Сволочь!
– Давайте ей бойкот объявим? Никакой ей помощи!
– И не разговаривать с ней!
– И другим расскажем, чтоб тоже её сторонились!
– Правильно, правильно! Я за!
– Я тоже за!
– И я!
– Тогда давайте пойдём всем расскажем об этом! Долой наглую новенькую! Если у неё брат — личный ученик Старейшины, это не значит, что можно воровать парней и быть наглой!
Глава 3. Верить.
Разбудили Тяньшу крики, которые раздавались со всех сторон.
– Я хочу есть! Дай мне уже поесть! Эй, девочка! Вставай! Дай пожрать! Есть-есть-есть-есть! — вопил кто-то писклявым рыком.
– Замолчи! Дай мне поспать! — девушка отмахнулась от карликового медведя, бегающего и прыгающего вокруг него.
Ей сейчас ничего не хотелось. Пустота заполонила всю её душу. Зачем что-то делать, с кем-то общаться, чего-то там добиваться? Всё равно все умрут, а все усилия развеются прахом. Лучше просто лежать, спать, не шевелясь, и всё. Кто ничего не делает — тот не совершает ошибок!
– О, ты проснулась! Вставай и дай мне поесть! Я, если ты забыла, — бог! Я не должен тебя о чём-то просить, ты должна понимать все мои желания и быстро удовлетворять! А я хочу есть!
– -Хорошо. — не вставая, кивнула головой Тяньша, зашуршав соломой. — Иди сюда, я дам тебе покушать.
– Хорошая девочка! — Артайус подбежал к её лицу, встал и открыл пасть, сверкнув крохотными клыками.
Долго ждать подачки ему не пришлось — Тяньша быстро и споро засунула ему в пасть целый пук соломы, на которой спала.
– Тьфу! Тьфу! Ах ты так?! — отплевавшись, медведь взъярился не на шутку.
– Что, ещё не наелся? — усмехнулась девушка. — У меня есть ещё мн…. АААААА! Мама, ты что делаешь?!
Обозлённый микро-бог, выплюнув солому, забежал сзади и без всякого сожаления вонзил клыки прямо в зад своей хозяйки. Тяньша вскочила, попыталась пнуть животинку, но та резво убежала, не давая по себе попасть. Несколько минут в маленьком домике развались крики, угрозы, звуки ударов, но закончилось это ничем. Девушка стояла посреди комнаты и яростно смотрела на медведя, а тот пыжил шерсть, стоя на полу, и так же яростно пялился глазами-бусинками на неё.