— Полагаю, потому что знают древнюю пословицу? — уточнил Лёха.

— Это какую? — прищурился рыжий.

— Длинная одежда опутывает ноги, а длинный язык — шею, — процитировал пустотник.

— Точно! — расхохотался пройдоха. — Они именно это и знают. Потому что к ним ходят люди, о которых… не стоит рассказывать.

Что-то в этом роде Стриж и подозревал. В мире криминала свои законы, в том числе и для «женщин с низкой социальной ответственностью». И для нарушителей в большинстве случаев наказание одно — нож под пятое ребро.

— И Ареса проинструктируй что и как тут у вас принято делать в таких ситуациях, — попросила Миа, подливая Робину ещё вина. — А то ляпнет что-то странное, или поведёт себя слишком уж подозрительно.

Рыжий, успев чуть захмелев, намеревался ответить сальной шуточкой на тему того, с какой охотой он бы проинструктировал саму Мию, но наткнувшись на заинтересованный взгляд Лёхи передумал и просто кивнул.

— Если что — шепну, что его по голове частенько били и бывает… странное.

— Спасибо, — всё ещё пристально глядя на Робина сказал Стриж.

Тот сделал вид, что очень увлечён вином и приложился к бокалу, осушив его до дна.

— Так что у вас там было-то? — перевёл он разговор на более безопасную тему. — Райна рассказывала какую-то невероятную дичь. Её, похоже, тоже по голове били?

— Не исключено, — кивнул Лёха, — но дичь творилась ещё та…

К концу рассказа они уже прикончили первую бутылку вина и, послав слугу за добавкой, ополовинили вторую. Причём Стриж с некоторым удивлением отметил, что Миа пьёт мало, но зато охотно подливает в кубок рыжему.

— Если б я лично не видел что может выделывать Алекс, — глаза Робина пьяно блестели, — в жизни бы не поверил!

Он поднял кубок и воскликнул:

— За вас, уже не раз спасших прекрасную задницу Райны, да и все наши, куда менее прекрасные!

Тост поддержали и металлические кубки глухо звякнули друг о друга.

— Похоже, дружба ваша крепка, как утёсы бурных морей моей родины, — в своей привычной вычурной манере едва ли не нараспев произнёс Максимилиано.

— Есть такое, — вновь разливая вино, не стал отрицать очевидного рыжий. — Райна с нами считай с первых дней, как в замковой школе появилась. Хотя поначалу ходила, нос задрав едва не до неба.

— И что же изменилось? — заинтересованно подалась вперёд Миа.

Робин несколько секунд мечтательно смотрел на неё, затем вздохнул и начал рассказывать. На протяжении всей истории эльфийка ненавязчивыми вопросами и уточнениями «вела» рыжего, не забывая подливать ему вино.

Когда Райна взбунтовалась и заявила, что собирается стать боевым магом, а не невестой для очередного политического союза, её отправили учиться вместе с бастардом к самому злобному из учителей — Молоту. Собственно, он обучал только эту парочку: простолюдинов, вроде Робина, обучали отдельно, а «чистокровные» дворяне считали ниже своего достоинства даже общаться с Дараном.

Популярности ему не добавлял и тот факт, что старшие графские дети бастарда ненавидели и травили. Всякий, желавший снискать их милость, не упускал возможности поддеть Дарана. Молот этого никак не пресекал, считая, что воин должен уметь справляться с трудностями сам, не прячась ни за кого.

Он и справлялся как умел, постоянно ввязываясь в драки и получая наказания за них же.

Райна сперва тоже презирала бастарда, но сложно задирать нос, когда тебя окунают в ту же самую грязь. А учитель её не щадил, не делая скидок ни на пол, ни на возраст. Может дело было в убедительной просьбе её папаши, уверенного в том, что дочь не выдержит унижений и вернётся домой, оставив глупую мечту стать боевым магом, а может в самом Молоте. Несмотря на жестокие методы, он действительно был мастером своего дела и те, кто выдерживал его обучение, становились хорошими бойцами.

А в один прекрасный день старший сын графа прошёлся по поводу «новой подружки бастарда», прозрачно намекнув, что Райна одного поля ягода с низкородным. И, неожиданно для себя, схлопотал унизительный удар в нос от гордой девчонки.

В долгу он, конечно, не остался, но едва попытался как следует проучить нахалку, за неё вступился Даран. В драку тут же включились другие дворянские дети и парочка отщепенцев огребла по полной. Вдобавок Молот, разозленный тем, что его ученики позволили себя побить, наказал обоих, лишив ужина и посадив на ночь в сарай.

— Дарану было не впервой, — чуть заплетающимся языком рассказывал Робин. — Его часто наказывали. Характер у братца сами видели какой, так что если не за драку, то за пререкания с учителем постоянно получал по полной. А тут их двоих заперли.

Он отпил вина и усмехнулся.

— Я тогда украл на кухне сухари и бутыль морса. Ну как украл… Хлоя позволила.

— Хлоя?! — хором удивились пустотники.

Меньше всего старшая повариха походила на человека, позволяющего что-то красть из её владений.