— В плотном строю не поманеврируешь, иначе со своими столкнёшься, — развивал мысль Лёха. — Потери будут нести высокие, при этом в большинстве безвозвратные. Потому что из брони с парашютом не выпрыгнешь. Упал — всё, каюк. В итоге получается, что дорогие, прекрасно обученные единицы будут гибнуть впустую, не успев ничего сделать.

Репликант молча наклонил голову, немного подумал и внёс контраргумент:

— Это в случае масштабного конфликта. Но здесь же ничего такого не было. Древние намного превосходили местных помоек в развитии. Почему было не оснастить весь контингент крылатыми доспехами? Это же удобно для полицейских операций. Где-то вспыхнули беспорядки аборигенов и тут же прибывает мобильная группа для их подавления. Или прорыв демонов, с которыми местные не справятся.

Тиаматцы и Гюнтер, превратившиеся в зрителей этих дебатов, перевели взгляд на Стрижа, ожидая его ответа.

— А зачем всех? — удивился Лёха. — Ты не забывай, что местные смотрели на Древних, как на богов. Скорее всего, крепости эльфов были эдаким симбиозом военного форта, административного здания и научной лаборатории. Вот, как наша. Соответственно, тут большая часть персонала были штатскими, или на штабных должностях. На кой им крылатый доспех? Они, скорее всего, и клинки-то видели лишь на кухне, да за обедом, когда ножом-вилкой пользовались. А из вояк тоже большая часть комендачи были, ходили в караулы по графику сутки через трое. Что, им тоже эгиды выдавать? Тем более что до катаклизма, когда пропала связь с метрополией, местных им и опасаться не надо было.

Снаружи гневно разорались бакланы — то ли рыбу не поделили, то ли место для отдыха на пирсе.

— Если местные так боготворили эльфов, — парировал Арес, недовольно глянув в сторону пернатых скандалистов, — то как тогда пришли к нынешнему положению вещей?

— Вот тут как раз просто, — хмыкнул Стриж. — Пусти богу кровь и все поймут, что он смертен. Видимо, когда грянул катаклизм, люди быстро разочаровались в Древних и начали винить их в произошедшем. Кто-то первым убил эльфа и все поняли, что это не божественные существа, а такие же куски мяса, только с острыми ушами. И просто взяли массой.

— А вот будь у них эгиды… — начал было репликант, но Стриж бесцеремонно перебил его:

— То что бы изменило? Много бы все эти писари, интенданты и лабораторные мыши навоевали? Да и были ли тут вообще воины? Не удивлюсь, если служба тут считалась синекурой и всё это вооружение лежало в арсенале лишь потому, что по штату положено. А на деле давно на всё положили болт. Может, вообще перестали военных присылать за ненадобностью. Туземцы не то что в рот — в жопу с восхищением заглядывают, бояться их нечего, вот эльфы и расслабились.

Арес задумчиво прищурился и огляделся.

— Наверное, ты прав, — наконец с неохотой признал он. — Будь здесь много бойцов — арсенал вряд ли остался бы практически нетронутым. А мозгоклюям что крылатая эгида, что лабораторный халат — эффективность одна.

— Значит порадуемся, что нам досталась куча нулёвой экипировки и отметим это дело купанием! — провозгласила Миа, хитро глядя на Лёху и Гюнтера. — Не знаю как вы, мои примитивные друзья, а я не фанатею от мытья под дождём.

Предложение встретили с радостью, тем более что тут погода стояла отличная. Тёплый вечер, ласковое солнце, нагретая за день вода — практически курорт.

Купаться отправились все, включая Гюнтера. Собственно, он больше всех нуждался в мытье. Во время боя его не прикрывал доспех, а потому кровь демонов безнадёжно пропитала густую шерсть. И как бы хорошо не свыкся сапёр с новым телом, заставить себя вылизываться он не мог. Да и не хотел. Попытки же оттереть кровь лапами под дождём привели к тому, что черная маска на морде превратилась в серую грязь по всей голове саблезубого.

— Задержись на минуту, — попросил Мию Лёха, чуть отстав от остальных у самого пролома в стене.

— Что-то случилось? — в голосе девушки звучало нетерпение.

Она то и дело переводила взгляд на воду.

Стриж на миг замялся, не зная как начать разговор.

— Думаю, тебе стоит переодеваться отдельно от мужчин, — прямо сказал он, отчаявшись найти более мягкую формулировку.

— Потому, что?.. — Миа нетерпеливым жестом призвала его развить мысль.

— Потому, что не все воспринимают это спокойно и как должное, — испытав неимоверное облегчение продолжил Лёха.

Больше всего он боялся, что разговор закончится обидой, едва начавшись. Но, кажется, пронесло.

— Ты сейчас говоришь о себе, или ещё о ком-то? — весело прищурилась Миа.

— Не только о себе, — не стал скрывать очевидное Стриж. — Во времена того же Гюнтера даже купальники напоминали комбинезоны и закрывали тело от плеча до колена, и то считались очень откровенным нарядом. Кто знает, из каких эпох будут другие пустотники, которых мы освободим? Некоторые посчитают это открытым приглашением к сексу.

— А если они будут из тёмных эпох, когда женщине полагалось заткнуться, убирать, готовить и рожать? — хмыкнула Миа и с интересом посмотрела в глаза Лёхе. — Что тогда?