Шрифт:
«Гость клуба “Бездна”, неотразимая Алиса, всю ночь зажигала толпу сногсшибательными танцами. Ее красота восхищает. Ее энергия сводит с ума. Ее желал каждый мужчина на этой площадке».
И фотография. Какая-то размалеванная мымра. Обычная интернет-жопа.
Называется – найди сто пятьдесят тысяч отличий.
Мое имя Протест.
Алиса. Именно так я просила маму меня переназвать. Когда твое имя Алиса, тебе и крутая фамилия не нужна.
Клуб «Бездна». Типа там глубоко, как в заднице.
Я разглядываю очередные фотографии с какой-то вечеринки и вспоминаю, как в юности мечтала побывать на такой с подружками. Танцевать с ними в середине зала в окружении восхищенной толпы и потом еще загадочно шептаться, поглядывая на каких-нибудь ребят. Беда в том, что у меня не было подружек. В отличие от той Кукольной Твари, вокруг которой вечно паслись с высунутыми языками наши пустоголовые одноклассницы.
Именно эта Тварь, которая сама себе придумала прозвище «Куколка», высосанное из какого-нибудь мультика для мелких писюшек, и откликалась только на него, превратила меня в изгоя. С того самого момента, как приперлась в нашу школу, в наш 5-ый класс, переехав из другого города. А вот жила бы там, в своей родной вонючей дыре, может, и я пожила бы дольше, чем до конца сегодняшнего дня.
А всё из-за чего! Из-за того, что у нас с этой Тварью дни рождения в один день. И ну никак невозможно для нее было делить этот праздник с кем-то еще.
Я раздавала всем конфеты в честь своего 12-летия, а она тут же засрала весь класс разноцветными шарами, устроила церемонию с огромным тортом и задуванием свечей и подарила каждому по какому-то сувениру из магазина подарков. Тварь.
И так – каждый год.
Потом меня даже стали забывать поздравлять на фоне этой гребаной королевы.
И даже сейчас, спустя 7 лет после окончания школы, она не может перестать напоминать о себе. Будто она и без того не живет до сих пор у меня под кроватью, словно монстр из детских кошмаров.
Эта Кукольная Тварь уже два месяца организовывает встречу выпускников – и именно, сука, в наш день рождения, то есть не в наш, а в ее. Который наступит через три дня. Правда, наступит не для всех.
Должно быть, у нее после школы не появилось более благоговеющих перед ней друзей, с которыми можно отметить свои вонючие именины, чем одноклассники.
Вот почему сегодня, в эту проклятую пятницу, а не в праздничный понедельник, я сделаю то, что сделаю. Потому что для меня уже давно никакой это не праздник, а лишь день с еще большей депрессией, чем обычно. И еще это будет моим прощальным выстрелом выхлопными газами в ее тупое кукольное лицо. Пусть в этот день будет вынужденный траур в связи с известиями о моей трагической кончине и пройдут все связанные с этим процедуры и обычаи. Чтоб этот сволочной день рождения стал у нее поперек горла. И чтоб она задохнулась. Тварь.
3
Выхожу на улицу. Морозец.
Сыплет снег. Я люблю снег.
Но только тот, что падает. А не тот, что лежит на земле. Еще и потому, что боюсь поскользнуться и упасть. Как это было пару недель назад.
Тогда я растянулась во весь рост, стукнулась больно затылком и копчиком и на пару мгновений отключилась.
Но когда открыла глаза, я увидела красоту. Возможно, впервые в жизни.
Сверху на меня летел снег.
Миллиард снежинок. И каждая из них неповторима.
Панорама похлеще звездного неба.
В тот момент я перестала думать о самоубийстве. На секунду мне показалось, что жизнь прекрасна.
Мои глаза были полны изумления. И кажется, я улыбнулась.
Но… когда я с хрипом поднялась на ноги…
Когда я поднялась на ноги, оставалось двенадцать дней. А теперь осталось… уже почти нисколько.
Аккуратно ступая по снежку, я двигаюсь в сторону остановки. Мой последний маршрут.
Снова унылые лица в автобусе. Снова нервозные пробки на дорогах. Снова и снова этот город душит меня своей неизлечимой бессмысленностью.
Вот и моя квартирка. Которую я снимаю. И оплатить аренду нужно как раз завтра.
Завтра, как всегда, 1-го числа, по несгибаемому графику, около полудня в этой тихой обители после пары безответных стуков щелкнет замок двери, и в нее войдет ее хозяйка – за ежемесячной платой. За которой она приходит и в ливень, и в метель, и ничто ее не остановит. Она уже не раз входила в квартиру, когда меня не было, мол, под предлогом – не случилось ли чего. А вот на тебе подарок – случилось наконец.