Шрифт:
— С чего ты взял?
— Герард, — он подошёл вплотную к его сиятельству, — я никогда тебя ни о чём не просил… — Коснулся его плеча. — Не трогай её. Для тебя это просто забава, а мне она нравится.
— Разберись сначала с Эрной, — сузил глаза Бригахбург. Шипящие нотки в глухом голосе командующего ему не понравились.
— Пусть тебя это не беспокоит. Эрна — моя забота.
— Бруно, мы ведь не поссоримся из-за женщины?
Они напряжённо смотрели друг на друга.
— Нет, — вздохнул рыцарь. — Ты куда сейчас?
— На конюшню.
— Я с тобой.
— После вечери собираю Совет. Поговорим про засаду в лесу. И гонец этот якобы от нас… К сожалению, в живых осталась только графиня. Надеюсь, она сможет описать гонца.
Бруно задумчиво потёр подбородок:
— Есть над чем поразмыслить.
— Кэйти, а вечеря когда? — Наташа прошла к окну, приоткрывая его.
Девочка, собиравшая посуду со столика, разогнулась:
— Так вечером, госпожа. Вам принести другое одеяние? — наклонив голову к плечу, она не спускала глаз с её платья.
— Не нужно, — забрала Наташа тарелочку с нетронутым печеньем. Вечеря вечером. И, правда, когда же ещё? С нахлынувшей тоской осматривала стены в желании зацепиться глазами за часы. [7]
— Фрейлейн Клара очень ругалась, что вы платье порезали, сказала, что доложит хозяину.
Наташа в ответ пожала плечами. Она на глазах Бригахбурга резала это самое платье.
— Кэйти, а как можно помыться полностью? Где вы берёте горячую воду?
— Греем на кухне и носим в умывальню. Фрейлейн Клара должна дать указание.
7
Мы привыкли постоянно поглядывать на неумолимо движущиеся стрелки ходиков. Наше утро начинается с взгляда на часы, и день заканчивается тем же. В страхе проспать заводим будильник. Спешим, опаздываем, переживаем…
Здесь, в этом времени, были свои правила и «работали» только биологические часы. Люди вставали вместе с солнцем, спать укладывались с ним же. Но это касалось простолюдинов. У господ был свой режим труда и отдыха.
Любой человек наверняка знает, что такое время, пока не думает о нём. Но стоит задуматься, и сразу же перестаёшь понимать, что из себя представляет это понятие.
Чтобы следить за течением времени, необходим простой способ его определения. В древности для этого использовались водяные, солнечные или песочные часы. Точное его определение стало возможным после того, как Галилей в 1581 году установил, что период собственных колебаний маятника не зависит от его массы и амплитуды колебаний. Однако практическое использование этого принципа в маятниковых часах началось лишь спустя сто лет. Начиная с 1950-х годов маятниковые часы уступили место кварцевым и атомным часам (последних исключительно в лабораториях).
«Опять эта Лариска», — вздохнула девушка. Ей теперь до самой смерти грязной оставаться?
— А я видела в парке горячий источник. Там разве нельзя обмыться? Без мыла, конечно.
— Нельзя, — громыхнула тяжёлым подносом служанка. — Там только хозяева греются. Правда, госпожа Агна с детьми моется в умывальне. Им всем воду греют.
— А вы как же?
— А мы ходим в лес в другой источник. И то нечасто. Здесь недалеко.
— А госпожа Агна — это жена барона? Девочку и мальчика я видела, а её ещё нет.
— Она редко выходит из покоев.
— Больная что ли?
— Да нет. Просто госпожа… — Кэйти передёрнула плечами, направляясь к двери. — Не знаю я, почему.
От громкого стука двери Наташа проснулась. Сев в кровати и ещё ничего не понимая, увидела с шумом приближающееся к ней чёрное расплывчатое пятно.
— Вставай! Тебя хозяин требует! — Клара рассматривала девицу, сонно таращившуюся на неё. — И пошевеливайся!
За окном заметно потемнело. После ухода Кэйти девушка не заметила, как очутилась в кровати. Если бы не экономка, она проспала бы до утра. А ведь ещё нужно навестить больного вице-графа.
— Клара, скажите, пожалуйста, я вот хотела бы помыться. Вся. Как это возможно?
— Фрейлейн Клара, — сделав ударение на «фрейлейн», поправила та недовольно, придирчиво осматривая прибранный покой. — Когда прислуга пойдёт к источнику, пойдёшь вместе с ними.
— А в умывальне нельзя помыться?
Экономка смерила её презрительным взглядом:
— Как же… Дрова на тебя тратить, — она вышла, едва ли не хлопнув дверью.
— Мымра, — скорчила гримасу Наташа в закрывшуюся дверь.
Гадать, зачем она понадобилась Бригахбургу, не имело смысла. Возможно, готов договор на оказание услуг Юфрозине.
На окне стоял поднос с ужином. Девушка не слышала, как приходила Кэйти. Вот вам и вечеря.
В кабинете горели свечи, отбрасывая от себя клочья сгустившейся темноты. Над пламенем роились мошки, залетевшие «на огонёк» в приоткрытое окно.
Герард, Дитрих и Бруно стояли у стола, обсуждая текущие дела. С появлением иноземки разговор прекратился. Граф кивнул ей на стул:
— Сейчас придёт графиня. Будешь переводить, если она что-то не поймёт.
Наташа чувствовала себя неуютно под перекрёстным огнём трёх пар мужских глаз. Зябко поёжилась, кутаясь в косынку и жалея, что перед выходом не выпила кубок вина. Блуждала глазами по полкам со свитками. Интересно, она когда-нибудь сможет потрогать всю эту роскошь?
Бригахбург занял своё место за столом, Бруно и Дитрих стали по обе стороны от него.
«Как телохранители, — дёрнула бровью Наташа. — Или, как в суде. Судья и народные заседатели. Зачем здесь Бруно?»