– Мне нужно чтобы кто-нибудь помог мне рассказать действительную правду о том дне.

– Оправдаться? – уточнила Терри.

– Ну, можно и так сказать. Знаю, ты не поймешь многого, но я всегда полагал, что журналисты люди рисковые и ради хорошей статьи готовы практически на все. А выходит, все это детские сказки.

В последнем слове прозвучала обида и разочарование. Видимо все же до Адамс были и другие и они ни чем не смогли помочь парню. Или не захотели. Или побоялись. И есть чего, надо сказать. Но Адамс, как и предположил Джимми, не из робкого десятка. К тому же три года сотрудничества с «Отделом убийств» Ванкувера добавили ей разного рода навыков. Почему бы не попробовать раскопать сенсацию в этом городе?

– Почему ты обратился ко мне? Журналистов пруд-пруди. А за пределами этого города – их тьма.

– Я не планировал, – пожал плечами Джимми. – Но когда ты упомянула, что у тебя есть некий навык в раскрывании разных заковыристых дел, я подумал, что ты можешь мне помочь. Это случайно вышло, правда.

Случайности Адамс не верила. Жизнь их не терпит. Но если ей суждено здесь найти что-то более интересное, чем просто оправдать возможного убийцу, который уже отсидел девять лет из пятнадцати, то возможно не такая уж пропащая эта поездка получалась. Только вот в Кэмбелл-Ривер ей никак не понравилось, здесь городок заводской, вокруг парка одни заводы и фермы.

– Хорошо, я попробую, – согласилась она. – Но у меня одно условие.

Джимми немного напрягся, возможно те, кто приходили до нее, тоже ставили условия. И возможно даже эти условия чем-то оскорбляли самого Коберт-Джонса.

– Говори.

– Ничего не утаивать. Ни за что и никогда. Если хочешь, чтобы я тебе помогала, то должна знать все о том дне, о днях перед этим, обо всей этой истории, о твоей жизни, родственниках, девушках и прочее. Я должна все знать о тебе и твоей жизни. Если обманешь меня хоть раз или что-то утаишь – я уйду. Это ясно?

– Я и не собирался ничего утаивать. Мне помощь нужна, а не увеселительная прогулка в прошлое.

Адамс допила горячий шоколад, который уже стал холодным и расплатилась за оба заказа. В принципе, Джимми она доверяла мало, но ей пришла в голову идея отдохнуть здесь пару-тройку месяцев, а в редакцию сообщить, что нашла здесь потенциальную сенсацию и если все получится, их журнал получит эксклюзивную статью. Терри полагала, что главный редактор и по совместительству ее отчим – Гарри Мосли, не откажет ей.

Руфь поднялась в помещение маякового фонаря, откуда всегда был потрясающий вид на море и ближайшую бухту Кэссиди. Дедушка рассказывал ей, что свое название бухта получила в честь ловкого и отважного морского разбойника Прайда Кэссиди, который практически и основал этот город с еще несколькими смельчаками-пиратами. Это было так давно, что вряд ли в какой-то летописи написаны подробности. Руфь и не искала подробностей, она всегда верила дедушке на слово. Если так говорил, значит, так и есть.

Оборудование в помещении маяка действительно нужно было заменить. На самом деле еще в прошлом году, но дедушка сказал, что оно постоит еще пару лет, а потом заменим. Сейчас Руфь предстояло делать это самой и читать много всего об устройстве маяка, и о его обслуживании. Если она все это не будет знать, для ее матери будет не сложным доказать неспособность дочери управлять им. И это будет конец. Руфь была уверена, что стоит ее матери занять эту землю, от самого маяка и хозяйства здесь останутся только руины. Катрин Сапато не нравилось как тут все застроено, она хотела получать с этого куска земли деньги, поэтому всегда считала, что маяк нужно сделать прибыльным бизнесом, а не жалким музеем Флорстоуна.

Бросив еще один взгляд на солнечную дорожку на серебристой воде, Руфь осторожно стала спускаться по винтовой металлической лестнице в помещение под маяком. Красный кирпич, из которого был ранее выстроен маяк, уже немного сыпался даже в помещении и требовал реставрации. Но дедушка все тянул и тянул, понимая, что реставрация уничтожит напрочь не только некоторые памятные вещи, но и древний дух маяка, построенного его дедом. Однако реалии были таковы, что если не взяться за капитальный ремонт сооружения, скоро будет нечего обслуживать.

Спускаясь по лестнице Руфь всегда придерживалась рукой за стену слева, боясь нечаянно поскользнуться на поросших мхом ступеньках. В этом раз она едва не поскользнулась, уцепившись за выступающий из стены кирпичик. Тот жалобно скрипнул и обвалился на пол, являя перед Руфь совершенно полую стену, в которой было темно как в аду.

Срочно вынув фонарик, который девушка всегда носила с собой, Руфь посветила вглубь ниши, откуда выпал кирпич. Она не поверила своим глазам, когда свет фонаря высветил внутри …дверь. Инстинктивно оглядев пространство стены вокруг ниши, она не обнаружила того, как могла дверь попасть в помещение за стеной. Это породило воспоминания Руфь о том, что дедушка рассказывал ей, как когда-то маяки строились из бурых камней принесенных пиратами со дна океанов и морей. А уже потом, когда маяки стали перестраиваться, их не сносили до основания, а просто строили вокруг них еще пару слоев каменной клади.