– И как он это делает?

– Это мама придумала. Даже тетя Тамара про этот секрет не знает. Мама всегда дает папе хлеб с гусиным жиром. Перед тем, как ему идти тосты произносить, он кусок такого хлеба съедает. И поэтому может пить араку – жир не дает ей подействовать. Потому что жир сильнее спирта. Мне папа объяснял, только я не очень поняла. Поэтому он и споры выигрывает. А если папа поехал в другое село, то жир растворится в животе, и папа не сможет выиграть.

– Девочки, остаетесь с тетей Тамарой, – ворвалась в комнату тетя Соня и тут же убежала за ворота.

– Куда мама пошла? – спросила Наталка у тети Тамары.

– А вы подслушивали? – уточнила та.

– Конечно, – хмыкнула Наталка.

– Тогда обе сейчас же идете на железную дорогу собирать крапиву. И если я увижу, что сорвали не молодую, отправлю еще раз.

– Тетя Тамара, а можно полотенце взять? – заскулила Наталка.

– Можно, – разрешила тетя Тамара.

– А много рвать? – уточнила Наталка.

– Две корзины!

Наталка, причитая и постанывая, сложила два полотенца и поплелась через огород. Мне пришлось молча идти следом, поскольку я не понимала, зачем нужна крапива и полотенца.

Мы вышли к железной дороге, которая шла вдоль огородов.

– Вот бы мне куда-нибудь уехать! – сказала Наталка, мечтательно глядя на железную дорогу.

В этот момент мимо поехал поезд, и Наталка начала махать рукой и кричать.

– Тебя же никто не видит и не слышит, зачем ты машешь? – спросила я.

– Как это не видят? – удивилась Наталка.

– Ну, люди или спят, или едят, или книжку читают. А еще говорят много. Если в окно долго смотреть, то голова закружится. У меня всегда кружится.

– А как там внутри, в поезде?

– Обычно. Только скучно очень. Мне на верхней полке нравится лежать, но мама всегда боится, что я свалюсь. Поезд не всегда ровно едет. Может резко остановиться, и тогда все упадут. Все спят ночью, а я не сплю совсем. Там еще есть маленькая лампочка над каждой кроватью, можно включить и читать книжку, например. А еще радио есть. Но его можно включать, только если все остальные пассажиры согласятся. Мне нравится радио слушать, там музыку проигрывают и иногда детские передачи. Чай там подают по-особенному – стакан обычный, стеклянный, а подстаканник железный. Если ложку оставить в стакане, она будет звенеть. Поезд едет, а ложка звенит. И спать нельзя в ночнушке – мама говорит, что там грязное белье. Можно прямо в штанах ложиться. Еще интересно между вагонами прыгать – там такой переход, что землю видно. Сначала очень страшно, а потом ничего. Я научилась. Иначе в другой вагон не перейдешь. А туалет там смывает прямо на рельсы. Нужно нажать на педаль, в туалете откроется специальное отверстие, и все. Только пахнет плохо. И когда к станции поезд подъезжает, туалет закрывают. Никто не может туда сходить, даже если очень хочется. Я на станциях люблю выходить – там бабушки стоят и всякие вкусности продают на перроне. И картошку, и пирожки с повидлом. Можно мороженое купить. Только быстро, а то на поезд опоздаешь. Нужно знать, сколько минут поезд стоит. Если две, например, или пять, то лучше не выходить. Останешься на перроне навсегда. И поезд не догонишь.

– Здорово! – воскликнула Наталка. – А почему у нас на станции никто не выходит и никто ничего не продает?

– Потому что две минуты. Еле успеешь чемоданы выгрузить. Ты лучше скажи, зачем крапиву рвать? Неужели мы из нее будем платья вязать?

– Какие платья? Ты что, с ума сошла?

– Мультфильм такой есть – «Дикие лебеди». Ты разве не смотрела?

– Мультфильмы для детей маленьких, а я только взрослое кино смотрю.

– И сказка такая есть. Там принцесса, чтобы спасти своих братьев, вяжет им из крапивы рубашки. А братья у нее – заколдованные. Они днем – лебеди, а ночью – люди. Их колдунья заколдовала. Если принцесса сошьет им рубашки из крапивы и наденет на каждого, то чары колдовские спадут, и они принцами станут. Только она крапиву на кладбище рвала.

– Вот еще глупости. Никогда не видела крапивы на кладбище. Мама, если сорняк малюсенький заметит, сразу вырывает. Мы все время на кладбище ходим, ухаживаем за могилами. Бабушка Тереза не может за могилами следить – ей тяжело, мы помогаем. Кто же из родных позволит так запустить? Мертвые могут живых проклясть, если о могиле не заботиться.

– Правда?

– Не знаю, может, и враки. Но тетя Тамара так говорит.

– А зачем тогда ей крапива?

– Отвар делать – у кого из женщин плохие волосы, тетя Тамара им крапиву дает, очень помогает. Если крапивой голову намазать, то много волос вырастет. Мне тетя Тамара всегда обещает голову крапивой намазать, если я мыть не буду. И пить тоже можно – кровь останавливает вроде бы, но я точно не помню. А пожилые люди крапивой ноги лечат – хлещут себя по ногам, чтобы аж горели. Не знаю, как они это терпят, но вроде бы помогает. Спроси у тети Тамары, она тебе лучше расскажет. Только не зли ее, а то она так может крапивой по попе дать, что потом до вечера не сядешь – чесаться будешь.

Наталка намотала на руку полотенце, тяжело вздохнула и потянулась к корням. Она рвала проворно, только периодически вскрикивала.

Я тоже намотала на руку полотенце и залезла рукой в кусты.

– А-а-а-а! – закричала я.

– Поплюй на руку и слюну разотри, так легче будет, – посоветовала подружка.

Я сорвала всего несколько веток, которые Наталка отбросила – старые, не подойдут. Я была вся в волдырях и чесалась. Так что две корзины Наталка нарвала без меня.

– Вот. – Наталка поставила корзины перед тетей Тамарой. – И не говорите, что это я виновата. Пусть мама вас ругает, а не меня!

Я все еще не понимала, о чем идет речь и почему Наталка такая злая.

– Ох ты боже мой! – ахнула тетя Тамара, посмотрев на меня.

Видимо, я выглядела совсем ужасно.

– Ладно, бегите на Терек, окунитесь, – разрешила тетя Тамара.

– А рыбу можно ловить? – уточнила Наталка.

– Да делайте что хотите, чтобы я вас до вечера не видела, – махнула рукой тетя Тамара.

Мы с Наталкой выскочили за ворота, пробежали до поворота, но она вдруг затормозила.

– Ты чего? – удивилась я.