– Он просто велел возвращаться, - ответил Кин.
– Я бы задал парню пару вопросов, если б смог, но они отправили намек из арбалета, что мы с отцом Левонном не очень-то желанные гости.

Если Женевьеве причинили боль, подумал Томас, он забудет о Злобе, забудет о принце Уэльском, забудет обо всем, пока не привяжет Лабруйяда к столу и не отрежет ему то, что граф отрезал Вийону.

Такова была его тщетная надежда той лунной ночью. Бывают времена, клогда единственное, что можно сделать - это ждать и тешить себя мечтами, чтобы избавиться от отчаяния.

– На заре, - произнес Томас, - мне нужен каждый лучник и каждый латник. Мы покажемся им. Мы будем готовы драться, но останемся вне пределов досягаемости арбалетов.

Это был просто жест, не больше, и он знал это, но сейчас ему осталось только это.

– Мы уже готовы, - сказал Сэм. Как и остальные лучники, он держал свой лук, хотя в ожидании утренней росы снял тетиву и спрятал ее под шапку.
– А это будет на заре.

– Вам следует поспать, - повторил Томас, - всем, кто не в карауле, нужно поспать.

– Ага, нужно, - отозвался Сэм.

Но никто не сдвинулся с места.

Отец Маршан мягко прикоснулся к руке Роланда.

– Ты прав, сын мой. Она твоя пленница, и ты должен ее защищать, но с осторожностью.

– С осторожностью?

– Это владения графа. Он здесь правит, - он улыбнулся.
– Но это в прошлом. Теперь приведи пленницу к нам.

– Пленницу?
– спросил Роланд.
– Она заложница, отец.

Отец Маршан поколебался.

– Что ты о ней знаешь?
– спросил он.

Роланд нахмурился.

– Она низкого происхождения и замужем за Бастардом, но помимо этого ничего существенного.

– Тебе она нравится?

Роланд поколебался, но потом вспомнил, что его долг - говорить правду.

– Поначалу она мне не понравилась, отец, но потом я стал восхищаться ей. У нее есть сила духа. У нее есть разум. Да, она мне нравится.

– Она околдовала тебя, - сухо произнес отец Маршан, - и ты в этом не виноват. Но тебе следует знать, что она отлучена от церкви, проклята святой матерью церковью.

Ее должны были сжечь за ересь, но Бастард ее спас, а потом, чтобы скрыть свое зло, она убила благочестивого доминиканца, открывшего в ней ересь.

Находясь в здравом уме, я не могу позволить ей уйти, не могу позволить ей распространять свое омерзительное учение. Она приговорена.

– Я поклялся защищать ее, - с трудом вымолвил Роланд.

– Я освобождаю тебя от этой клятвы.

– Но она кажется такой хорошей женщиной!

– Дьявол скрывает свои деяния, сын мой, - сказал отец Маршан, - он заворачивает низость и одеяние света и подслащивает грязь нежными словами. Она выглядит такой приятной, но на самом деле - дьявольское отродье, как и ее муж.

Они оба отлучены от церкви, оба еретики, - он повернулся к своему слуге, приближающемуся из темного коридора.
– Спасибо, - произнес он, взяв из его рук сокола.

Он натянул кожаную перчатку и теперь накручивал путцы птицы вокруг запястья, а потом постучал по клобуку, закрывающему ее глаза.

– Ты знаешь, - поинтересовался он у Роланда, - почему еретики отправились в Монпелье?

– Она сказала мне, что они сопровождали английского монаха, который должен был поступить в университет, отец.

Отец Маршан печально улыбнулся.

– Она солгала об этом, сын мой.

– Правда?

– Ее муж ищет Злобу.

– Нет!
– воскликнул Роланд, выражая не несогласие, а удивление.

– Я подозреваю, ему сказали, что меч может быть там.

Роланд покачал головой.

– Не думаю, - произнес он уверенно.

Теперь настал через удивиться для отца Маршана.

– Ты не думаешь..., - тихо сказал он и замолчал.

– Что ж, конечно же, я не уверен, - пояснил Роланд, - и, возможно, у тебя есть новости о Злобе, которых я не слышал?

– Мы слышали, что она находилась в местечке под названием Мутуме, но к нашему приезду уже покинула его.

– Возможно, ее отвезли в Монпелье, - сказал Роланд задумчиво, - но человек, который о ней заботится, скорее вернул ее на надлежащее место.

– А есть надлежащее ей место?
– осторожно поинтересовался священник. Он поглаживал накрытую клубуком голову птицы, палец нежно касался мягкой кожи.

Роланд слегка улыбнулся.

– Моя мать, да благословит ее Господь, происходила из древнего рода графов Камбре. Они были великими воинами, но один из них не подчинился отцу, бросил свои воинские занятия и стал монахом.