— Ты что? Корни тут пустила или место на погосте присмотреть решила заранее? — появился внезапно Петр Иванович. И, подав руку Оксане, предложил — Давай дружить! Пошли мириться!

Оксана нехотя встала. Петр Иванович вошел в дом следом за нею.

— Прошу к столу! Сам сервировал! Ты — лентяйка сбежала от хозяйских обязанностей. А, между прочим, накрывать на стол — бабье дело! Это даже покойные алкаши знают. Чтоб в другой раз — без напоминаний! Не то накажу! — пригрозил шутя.

— Как? — усмехнулась баба, глянув искоса на постель.

— В морге закрою на всю ночь!

— Ой! Не надо! — вздрогнула баба.

— А что? У меня там неплохая компания подобралась! Один милиционер и трое фартовых. Сегодня ночью в ресторане перестрелку устроили! Всю публику до мокрых штанов довели. Распугали до обмороков. Двенадцать милиционеров засаду устроили. Всех воров

взяли. Но и своего потеряли. Нынче заглянул, смешно стало. Все рядышком, как родные, чуть не в обнимку лежат. Может, ночью на брудершафт пили! А пока были живы — в догонялки играли! Мир не брал. Думали, жизнь бесконечна!

— А тебе кого из них жаль?

— Всех! О покойниках плохо не говорят. В этом смысле мне повезло. Никого не ругаю! Пусть бы люди подольше жили. Глядишь, мне мороки меньше.

— Не только воры и милиция умирают. Моргу безработица не грозит, — усмехнулась Оксана.

— Ты тоже можешь мне помочь. Сократить загрузку! Поверь, нет радости у меня, когда вижу нового покойника…

— А я чем могу помочь? — удивилась баба.

— Иди к отцу! Навести его! Ведь родной человек! Научись прощать своих! Иначе, как жить собираешься? Чего сидишь? Бегом бежать надо! — прикрикнул Петр Иванович и назвал адрес больницы.

В приемном покое ее встретила усталая медсестра. Спросила: к кому пришла? Кем доводится больному? Велела надеть халат и повела в палату длинными коридорами.

— Сюда. Входите. Только не шуметь, не говорить громко. Не задерживаться у больного дольше десяти минут. Его нельзя расстраивать, — предупредила строго. И, указав на койку, где лежал отец, вышла из палаты.

Оксанка тихо подошла. Заглянула в бледное, осунувшееся лицо. Небритые щеки казались синими. Глаза закрыты.

— Отец! Пап! — тронула за плечо.

Человек открыл глаза. Глянул на дочь, не веря увиденному.

— Пришла! — замелькала жизнь в зрачках. Человек попытался привстать, но рухнул на подушку беспомощно. — Здравствуй, Ксюша! — выдавил сквозь боль, стыдясь собственной болезни.

Оксане стало жаль его. Она положила руку ему на плечо, спросила сочувственно:

— Тебе очень больно?

— Прости, Ксюша, если сможешь, забудь! Я очень виноват перед тобой!

— Я простила, иначе не пришла б!

— Ты у меня добрая девочка! Вся в мать. Самая лучшая на свете! — взял ее руку, поцеловал, задержав в своей руке, попросил: — Вернись домой, дочка!

— Хорошо! Сегодня же! — пообещала твердо.

— Вдруг мне не повезет, деньги возьми в секретере. Где всегда! Распоряжайся ими!

— У меня есть свои!

— Я знаю, как ты их заработала. Сосед тебя видел. Рассказал.

Обещал, как выздоровлю, показать, отвезти к тебе. Вернуть хотел. Да видишь, свалился не ко времени. Я во всем виноват! Сломал твою и свою судьбу. Хотел застрелиться. Да и тут сослуживцы, будто знали, забрали пистолет на время болезни.

— Зачем стреляться? Мы вместе станем жить, как раньше!

— А ты разрешишь мне вернуться домой? — спросил пересохшим ртом.

— Да кто ж мы друг без друга? Сироты, одиночки! Вместе — уже семья! — вспомнились слова Петра Ивановича о прощеньи, и словно камень с души слетел, исчезла тяжесть.

— Я звал тебя! Даже во сне! И ты услышала! Спасибо, что не отказалась от меня! — не отпускал руку человек.

— Я с тобой буду до самого выздоровления! — решилась Оксана.

— Не надо! Меня присматривают врачи. А вылечила ты! Если сможешь, навещай иногда! — попросил тихо.

— Пора прощаться! — услышала Оксана за спиной голос медсестры. И, наклонившись, поцеловала отца. Заметила, как у того в глазах сверкнули слезы.

— Спасибо, дочка! — услышала тихое.

Оксана, выйдя из больницы, поехала домой.

Весь день протирала пыль, мыла окна, полы, двери, чистила мебель. Проветривала квартиру, стирала, возвращая квартире былое, семейное тепло и уют, изгоняя, вытряхивая запахи чужих духов, пудры, кремов.