— Ты злоупотребляешь моим терпением.

— А у тебя его никогда и не было, Сэди. Ты помнишь, как запутались тогда веревки твоего змея? Ты тут же выхватила из кармана перочинный нож…

— Майкл!

— Ну ладно. Ты победила. Проблема во мне. Я спал не в той постели. Накажи меня. Запри меня в одной комнате с Тайлером и вонючими подгузниками или с Такером и хот-догом. Заставь меня провести еще одну ночь на этой же кровати и запрети даже мечтать о поцелуях.

— Не болтай. — Сэди почувствовала, как у нее начинают гореть щеки.

— Но это же правда! У тебя такие сладкие губки. Они буквально просят, чтобы их поцеловали.

Он дразнит меня. Сэди не сомневалась в этом: вон какие искорки пляшут у него в глазах. Он пытается подтолкнуть меня к самому краю. И у него это вполне получается. Сэди невольно посмотрела на губы Майкла.

Да я не сомкнула бы глаз, если бы знала, что Майкл находится в одной постели со мной, так близко, что я чувствую его дыхание! Мысль о его губах преследовала бы меня всю ночь…

О Боже, куда все это меня заведет?! Я ведь не из тех женщин, которые способны думать о губах мужчины.

— Я в самом деле благодарна тебе за помощь, — мило произнесла Сэди. — Не могу этого отрицать.

— Что ты говоришь, Сэди?

— Я была просто в шоке. Сам понимаешь, каково это — проснуться и обнаружить рядом малознакомого мужчину. И тут зазвонил телефон. Да еще Кевин.

— Шок тебе полезен. От него быстрее бежит по венам кровь. И жизнь кажется веселым приключением, а не унылой будничной рутиной.

— Выходит, я должна тебя поблагодарить? — спросила Сэди, не удержавшись от кривой усмешки.

— Ну, если ты настаиваешь…

Она схватила одной рукой подушку и ударила Майкла. Он вырвал подушку и хлопнул ею Сэди по голове. Больная рука мешала Сэди развернуться как следует, но все же девушка вытянула из-за спины вторую подушку и запустила ею в Майкла. Сэди сражалась, пока у нее не перехватило дыхание от смеха и не заныла здоровая рука. Еще один, последний удар. Он пришелся Майклу по щеке. И комната вдруг побелела от перьев.

— Смотри, что ты наделал! — воскликнула Сэди, без сил падая навзничь. Она следила, как перья медленно кружатся в воздухе.

— Это твоя работа.

— Знаю. Но ты меня вынудил.

Он рядом, и плечи наши соприкасаются.

— Да, — подтвердил Майкл. — Смотри, что я сейчас сделаю. — Он повернулся и поглядел на Сэди.

Долгую минуту она не отрываясь смотрела на него. Ей казалось, что в глубине души она его понимает. Ей хотелось, чтобы миг этот длился целую вечность, чтобы они вот так лежали рядом на кровати, чтобы вокруг летали перья, а они — Сэди и Майкл — смотрели бы в глаза друг другу.

— О, Майкл, — прошептала девушка. Она хотела сказать, как скучала по нему. Хотела сказать, что с тех пор, как он попал в аварию, первые мысли, с которыми она просыпалась по утрам, были о нем. Хотела признаться, что годы, прожитые без него, кажутся ей сейчас потерянными и пустыми. И все, чего она добилась, представляется теперь таким ничтожным…

Сэди встрепенулась. Все это абсурд. Просто на один волшебный миг она лишилась рассудка.

— Вафли! — объявила Эмбер. Она стояла в дверях, держа блюдо с вафлями, и смотрела на перья. — Надеюсь, вы хорошо повеселились? — сурово осведомилась девочка. — Мамочка сойдет с ума.

Заплакал малыш. Появился Такер, волоча за ухо Снэппи.

Пообещав скоро вернуться, Майкл отправился к младенцу. Сэди слышала, как в другой комнате звучали проклятия по поводу грязных подгузников. Через несколько минут Майкл пришел к Сэди с ребенком, радостно восседавшим у него на локте.

Такер и Эмбер, сев на краешек кровати, с тоской взирали на вафли.

— Давайте разделим их, — предложил Майкл, укладывая младенца на подушку. — А ну-ка, залезайте все на кровать.

Две тарелки. Шесть вафель, пять человек, две вилки и постель, полная детей и перьев.

Стоило кому-нибудь пошевелиться, как вверх вздымалось белое облачко, и из сиропа приходилось вытаскивать перья. Малыши хохотали до слез.

Они обожали Майкла. Глядя на эту идиллию, Сэди почувствовала ноющую боль. А может, желание…

Сэди знала, что ей делать.

Надо позвонить Кевину и попросить его приехать сюда. Он должен мне помочь!

Непринужденное очарование Майкла О'Брайена когда-то уже разбило мне сердце. Но он не хотел этого, я точно знаю. Он просто был самим собой, таким же, как сейчас. Ему известно, как заставить меня страстно желать того, чего у меня никогда не было. Вряд ли он догадывается о тех чувствах, которые пробудил во мне. Я ведь даже не думала, что так похожа на других людей.

Что и во мне живет желание любить. Смеяться. Быть нормальным человеком.