Гараж действительно стоял на самом отшибе – на заснеженном пустыре, за которым располагался скованный льдом пруд, пустынное кладбище и гудящее полотно Кольцевой автодороги. Фасад выходил на жилые кварталы, и подъехать к нему незаметно было невозможно. Но зато и удрать отсюда даже при сильном желании было большой проблемой. Достаточно было перекрыть с двух сторон маленькую улицу, и у беглеца оставался в распоряжении единственный путь – через снежную целину.

Гуров со спутниками подъехали без помпы. Оставили машину за воротами и незаметно вошли на небольшой двор. Внутри стоял микроавтобус без колес, с оторванной дверцей, а напротив двое мужиков в спецовках орудовали над электросварочным аппаратом. Варили они почему-то радиаторы парового отопления. Из гаража доносились металлический лязг и громкие простуженные голоса.

Сам гараж представлял собой приземистое строение с узкими окнами почти под самой крышей. Через улицу на хлипких опорах к нему тянулись толстые электропровода.

– Проводка у них явно с нарушениями! – задрав голову, мрачно заметил следователь Скобцов. – В случае чего можно и к проводке придраться.

Ему было не больше двадцати восьми лет, но из-за особенного, тяжелого и недоверчивого взгляда он казался раза в полтора старше. Майор Валяев из ГАИ, круглолицый и розовощекий, заметил на это с добродушной усмешкой:

– Придраться к телеграфному столбу можно. Только зачем тебе эта проводка, Володя? Мы же не пожарные, в конце концов! Я так думаю, тут и без проводки тараканов хватает. Я про этого Барина слышал. Будто он на "Жигулях" специализируется. Ему тачку ночью пригоняют, а к утру его умельцы от нее только рожки да ножки оставляют. Выпотрошат что надо, а остальное – в пруд. Но не пойман – не вор…

Он обернулся к Гурову и почтительно спросил:

– Так с чего начнем, Лев Иванович?

– А с чего договорились, – ответил тот. – Издалека зайдем, исподволь. И построже держитесь, построже! Чтобы до костей пробирало!

– А мы Володю вперед пустим! – весело сказал Валяев. – Он у нас строгий до невозможности.

– Я на работе, – хмуро пояснил Скобцов. – А когда я на работе, я всегда строгий. И всем того же желаю.

– Ну, допустим! – немного обиделся Валяев. – Когда и пошутить нужно, правда, Лев Иванович?

– Трепотня закончилась, каждый знает свое место и маневр, – цыкнул на спорщиков Гуров. – Начинайте пока, а я на заднем плане нарисуюсь…

Следователь Скобцов прямиком направился к дверям гаража и по-хозяйски их распахнул. Вошел внутрь, подозрительно крутя носом, и, не обращая ни на кого внимания, уставился на автомобиль, стоящий у входа с поднятой крышкой капота. Валяев, скрипя ремнями, вперевалочку последовал за ним.

Гул голосов на мгновение стих. Милиционеры разом уловили на себе взгляды не менее десятка пар настороженных глаз. Это продолжалось несколько секунд, а потом все вернулись к своей работе.

– Где начальник? – жестяным голосом спросил Скобцов.

Из полумрака выделилась полноватая фигура человека в распахнутом полушубке. Человеку было лет под сорок. На обрюзгшем лице его присутствовало властное и неприязненное выражение, которое сделалось уже настолько привычным для хозяина, что убрать его не получалось даже при большом желании.

– Ну я начальник. А чего нужно? – отрывисто спросил он, исподлобья всматриваясь в лицо майора Валяева – оно явно было ему незнакомо.

– Я из следственного отдела МУРа, – сказал Скобцов. – Это из ГАИ. Потрудитесь назвать ваше имя и фамилию.

– Ну, Проханов, – хмуро сказал человек в полушубке. – Виктор Васильевич. А что случилось?

– Ага, значит, вы и есть Барин! – с мрачным удовлетворением заключил Скобцов. – Ну, рассказывайте, чем вы тут занимаетесь?

Проханов на секунду опешил. Он с бессильной злобой еще раз взглянул на незваных гостей, на каждого в отдельности – на сердитого следователя, на незнакомого гаишника и на вовсе не названного высокого широкоплечего человека с седыми висками, который, несмотря на это, похоже, собирался бесцеремонно совать свой нос куда попало.

– Известно, чем мы тут занимаемся, – буркнул Проханов. – Чем в гараже можно заниматься? Тачки до ума доводим. Ремонт, центровка, развал колес, профилактика… Обычное дело. Лицензия в порядке. Налоги платим. Чего еще нужно?

– У нас вот тоже профилактика, – зловеще сообщил Скобцов. – Говорят, у тебя, Барин, тут до ума краденые тачки доводят? Да так, что потом от тачки остается одно красивое воспоминание?

– Кто это вам набрехал? – враждебно спросил Проханов. – Не было ничего подобного! И не Барин я, а Проханов Виктор Васильевич… – и после короткого колебания добавил: – Был Барин, да весь вышел.

– А "Мерседес" цвета "металлик" девяносто девятого года выпуска тебе случайно не знаком? – спросил Скобцов, вертя по сторонам головой, точно надеясь немедленно отыскать следы "Мерседеса". – На нем этот актер ездил… Ну как его? Он еще бандита в этом фильме играл – вот черт, забыл название!

Проханов терпеливо выслушал эту спутанную речь и бесстрастно проговорил в ответ:

– Не было у нас "Мерседеса", начальник! Не пригоняли. Мы вообще иномарками мало занимаемся. У нас тут модели попроще. Мы нашего, отечественного производителя стараемся поддержать.