– И он умер, по-прежнему считая, что я погиб в море, – проговорил Майкл безжизненным голосом.

– Боюсь, что так.

Майкла чуть не задушил гнев – гнев на этого самодовольного человека, настолько озабоченного расправой с Тичем, что утаил от сына весть о смерти отца! Майкл интуитивно почувствовал, что именно это было причиной молчания губернатора. Он побоялся, что Майкл, узнав о потере, вернется домой. Такой поступок губернатора, с точки зрения Майкла, был достоин презрения, и теперь он всегда будет презирать Спотсвуда за это.

– В таком случае я отправлюсь в «Малверн» и посмотрю, как там идут дела. – Теперь Майкл говорил ровным тоном. Он встал.

– Есть еще кое-что, Майкл… Примерно за три месяца до кончины Малкольм Вернер женился. Некоторые полагают, что это и явилось причиной… – Губернатор остановился и закашлялся.

– Женился? – Майкл стоял, пытаясь осознать второй ошеломляющий удар.

– Это была одна из причин, почему я не сообщил вам о его смерти. Я думал, что…

– Кто? Кто эта женщина?

– Некая дев… одна молодая женщина. Я ее никогда не встречал. – Губернатор явно что-то скрывал. – Ее зовут Ханна, кажется. Ее девичьей фамилии я никогда не знал.

– Ханна? – медленно повторил Майкл. – Среди знакомых отца я не знаю женщин с таким именем.

– Кажется, он… э-э-э… познакомился с ней после вашего отъезда.

Майкл коротко и горько рассмеялся:

– Выходит, я должен принести свои запоздалые поздравления моей мачехе!

– Насколько я знаю, существует завещание. Считая вас погибшим, ваш отец оставил «Малверн» своей второй жене.

Майкл пожал плечами и повернулся, чтобы уйти. Но губернатор Спотсвуд снова остановил его:

– Майкл!

Молодой человек, которому не терпелось уйти отсюда, взглянул на него.

– Согласно английским законам, которые вам, я уверен, известны, вы должны получить две трети состояния вашего отца, будучи его наследником мужского пола, вне зависимости от того, какова была последняя воля завещателя.

Значит, перед ним стоит жена его покойного отца. «Моя мачеха», – подумал Майкл. Ему было противно, и вместе с тем его это забавляло.

Он узнал ее, когда она, соскользнув с седла, подошла к нему.

– Но Майкл Вернер мертв, это общеизвестно!

– Уверяю вас, мадам, это не так. Я жив и здоров.

– Но как это могло произойти?

– Это долгая и неинтересная история. Она покажется вам скучной, я уверен. – Он равнодушно махнул рукой. Потом взглянул на молодую женщину, его блестящие черные глаза оживились – в них промелькнула насмешка. – С тех пор, как мы с вами встречались в последний раз, обстоятельства совершенно переменились, не так ли?

Ханна, которая уже пришла в себя от потрясения, уставилась на него, не понимая.

– Мы никогда не встречались, сэр!

– О нет, встречались. Конечно, встреча была очень короткой, но зато запоминающейся. Ради этого случая вы были обнажены. Захватывающее зрелище! Я до сих пор помню все очень живо.

Ханна подошла ближе и заглянула ему в лицо. Глаза, те же черные глаза. Но лицо? Она помнила, что была борода и что одет человек был совсем иначе. И она спросила неуверенно:

– Вы тот человек, которого зовут Танцор?

Майкл насмешливо поклонился:

– К вашим услугам, миледи.

А Ханна, вспомнив, при каких обстоятельствах они встретились, вспыхнула.

Его улыбка стала шире и вдруг исчезла.

– А что, мой отец познакомился с вами таким же образом? Увидев вас на постели обнаженной? Не таким ли манером вы вскружили ему голову и заставили жениться на себе?

Рука Ханны невольно рванулась к его лицу. Но прежде чем она успела ударить его, он схватил ее запястье и притянул к себе. Она ощутила запах табака, почувствовала всем телом его тело – мускулистое, молодое. Его глаза впились в ее глаза, его полураскрытые губы были совсем близко. Ханну охватило смятение. Она была уверена, что сейчас он ее поцелует. Ей страшно хотелось этого, и веки ее, затрепетав, опустились.

Однако он отпустил ее и отступил назад. Ханна покачнулась; казалось, она вот-вот упадет – голова у нее кружилась, и она ничего не понимала. Когда же она открыла глаза, то снова увидела на лице его насмешливую улыбку, как будто он прочел все ее мысли до единой.

Она потрясла головой, чтобы прийти в себя. И тут вдруг перед ней возник вопрос: а что будет означать лично для нее это воскрешение из мертвых? Она нерешительно начала:

– Если вы приехали насчет… дела в поместье, идут хорошо.