Да, с волевым ударом по шару он поторопился. Глупо. Теперь местные Великие будут знать, что он затаил обиду. И ударил энергией тоже зря. Все равно подобное нападение бесполезно против мало-мальски приличного мага. Волевой импульс хорош против обычных смертных — когда какой-нибудь невежа толкнет в лифте или подрежет на дороге. Вот тогда это срабатывает отлично: просто указываешь на него пальцем, и смертный тут же испытывает острую боль в боку или животе, а то и валится от внезапного сердечного приступа. Это уже как его здоровье позволяет. Кое-кто и помирает. Либо сразу, либо через пару дней, во сне — из-за нарушения энергетических потоков в организме и общей слабости.

Что же касается Великих — то их ни одно проклятие не проймет, и никакая порча не пробьется через защиту. Слишком сильны потоки, что находятся в их распоряжении, слишком опытны сами колдуны… Но и оставлять без ответа столь наглое уничтожение древнего амулета Пустынник тоже не собирался.

Он открыл форточку, выкинул в нее бесполезный теперь графин, наскоро прибрал в комнате, потом нашел на полке телефонный справочник:

— А, б… е, ж… и, к… Ага, вот. Кафе, квартиры, кинотеатры, кислород… Кладбище. Улица Головинское. Бред какой-то. Хотя ладно, поехали.

Он вернул справочник на полку, сунул в карман ключи от машины и побежал вниз.

Головинское кладбище не представляло собой ничего особенного: густая зеленая шапка леса, возросшего среди могил, железная решетка, часовня возле входа. Первым делом Пустынник завернул в храм, купил десяток церковных свечей. Жизнь простых смертных настолько переполнена верой в бога, что в большинстве житейских обрядов не обойтись без христианских атрибутов, энергетика которых тесно сплетается с энергетикой людей. Небрежно сунув свечи в карман, маг вошел в ворота, остановился перед нищим, в шляпе которого валялась зеленая бумажка и несколько монет.

— Слышь, родной, — Пустынник достал из кармана десятитысячную бумажку. — Я у тебя две пятидесятки куплю. Уж очень нравятся…

Он кинул в шляпу десять тысяч, взамен выбрав две желто-белые монеты по пятьдесят рублей. Пожертвованные на кладбище, они являлись собственностью земли мертвых — как раз то, что требуется.

— Проклятый сатанист, — пробормотал нищий, но денежку моментально загреб в карман.

Маг, в мыслях которого уже начал созревать некий план, двинулся по тенистой дорожке, бросая взгляды на надписи на могильных плитах. Май, декабрь, август… Ага, вот и то, что надо. Гена Кимов, дата рождения — восемнадцатое сентября шестьдесят восьмого года.

Воровато оглянувшись, Пустынник черпнул с могилы горсть земли и торопливо направился к выходу.

Высокие окна банкетного зала были задернуты тяжелыми парчовыми шторами, и вечерним лучам удавалось пробраться внутрь только через узкую щель между карнизом и потолком, рассеиваясь в неясном полумраке. Света в помещении никто не включал, а потому очертания собравшихся за столом людей больше угадывались, нежели различались. Все они были в деловых костюмах: галстуки, рубашки, короткие стрижки. Даже обе женщины предпочли платьям юбку и пиджак.

Откинулась прикрывающая дверь в кухню занавеска, в зал быстрым шагом вошел еще один человек. Он оказался в мантии, с обычным для магов высокого ранга капюшоном на голове. Присутствующие вскочили, словно офицеры при появлении генерала, но вошедший небрежным жестом предложил им сесть, занял место во главе стола:

— Черемуха, что хозяин?

— Спокойно, о Великий, — отозвался упитанный, совершенно лысый мужчина. — Два раза порчу на него навести пытались, один гаврик вознамерился наговором на дым его заворожить и указ о предоставлении жилья подписать. Мы ему по тому же дыму икоту навели, чтобы о более земных вещах подумал. Он уже к невропатологу побежал, на колдовство больше не рассчитывает. Гаврик наш, местный, порча тоже из города. Похоже, либо забыли про нас в Москве, либо Изекиль понял, что хозяин под хорошим присмотром, и отвязался.

— Как девочки, Илаида? — повернулся маг к одной из женщин.

— Заключили договор с Мексикой об обмене выставками. Те обещали привезти одеяния тамошних жрецов в обмен на картины из Русского, но в Мехико случилось землетрясение, и все развалилось само по себе, без нашего вмешательства.

— А просто уничтожить эту коллекцию нельзя? — Пригладил короткие вихры скуластый мужчина перед ней. — Чтобы вообще голова больше не болела.

— Тегусиам после такого разозлится насмерть, — возразила женщина, — а он опасный противник. К тому же он почти наверняка захочет приехать, разобраться на месте, и вместо десятка нарядов мы получим настоящего, сильного колдуна из рода инкских жрецов.

— Дейчер, — кивнул Великий, — хорошо, что ты здесь. Как дела с гостем?

— Нет больше нашего гостя, — развел руками скуластый. — Арестовало его Фрунзенское РУВД, а москвичи в тот же день выдернули через ФСК. Я вмешиваться не стал, чтобы зря не светиться.

— Как арестовали? — не понял Великий. — За что?

— Заявление на него написали, на кражу. Вот милиция и повязала.

— Пустынника?! Обычная милиция за кражу взяла?! — За столом возникло веселое оживление. — Как же он дался-то?