– Позволь представить тебе жену мою, августу Елену, – представил женщину Константин.

– Я рада приветствовать на нашей земле архонтису гордых русов, – сказала Елена и ответила поклоном на поклон.

– Поражена я красотой твоей, августа Елена, – ответила княгиня, – а о мудрости твоей слух дошел и до наших земель полуночных.

Улыбнулась на эти слова жена василисова, взглянула на Ольгу приветливо, а потом проговорила:

– Я и мой венценосный супруг приглашаем тебя разделить с нами трапезу, ибо время уже обеденное. Там переговоры и продолжите.

– И верно, – согласился Константин. – Я тоже проголодался, а разговор наш еще не закончен.

– Почту за честь принять ваше предложение, – ответила Ольга. – Только свита моя, наверное, уже волнуется о моем долгом отсутствии.

– Что ж, – сказал Константин. – Пока стол накрывают, у тебя время есть, чтобы свиту успокоить. А то, не дождавшись появления твоего, воины отважные, чего доброго, на стражу и сановников моих бросятся да переворот устроят, – и вдруг на меня посмотрел внимательно, а потом рассмеялся шутке своей.

– О чем это он? – спросила меня княгиня, когда василис с женой нас оставили.

– А я почем знаю, – ответил я.

На званом обеде, под торжественное пение укрытого за занавесами церковного хора, Ольга наконец выложила все планы свои. Все, что за тридевять земель везла и так долго от нас и от ромеев скрывала. И это сокровенное меня озадачило.

Вначале о новом договоре разговор зашел.

– Больше десяти лет прошло с того времени, – говорила Ольга, а я толмачил старательно, – как муж мой Игорь с Византией ряд заключил. Все сроки вышли. И старый договор ни Руси, ни Константинополю выгоды не приносит. Что проку от того, что купцы наши лишь до Понта товары свои везут и в Корсуни разгружают? К твоему столу, Константин, они по той цене доставляются, по которой торгаши корсунские захотят. Если же ты русичам дорогу через Понт откроешь, и рухлядь, и мед, и сало дешевле тебе обходиться станут.

– Так-то оно так, – согласился василис. – Однако кто гарантию даст, что вместе с купцами твоими воины во владения мои не придут? Если помнишь, муж твой не раз с войском в нашу землю вторгался и договор империя с Русью не на пиру, а на поле бранном заключила.

– Неужели за десять лет ничего не изменилось? Хоть раз я повод дала, чтобы в моих добрых намерениях ты усомниться смог? Или можешь сказать, что тебе Русь обиды чинила, пока я у власти в Киеве сижу? И теперь сама к тебе пришла, словно сестра младшая к брату старшему, по воле сердечной и с предложением выгодным.

– А кто поручится…

– А разве тебе моего слова мало? – И рука Ольги привычно к поясу потянулась, чтоб платочек свой любимый с подвеса снять да в кулаке скомкать.

– Спокойней, – шепнул я ей.

И остановилась рука на полпути. Вздохнула княгиня и на молчавшую все это время Елену взглянула.

– Или ты слову женскому не веришь? – перевел я ее вопрос Константину.

Задумался василис. На жену посмотрел. Заметил я, как она едва заметно кивнула мужу, и Ольгу легонько под локоток подтолкнул.

– Хорошо, – наконец сказал Константин. – Мы перепишем договор. Пусть твои купцы по Понту плавают. Только с моей стороны условие будет…

– Что ты хочешь? – спросила Ольга.

– Видимо, нужно быть очень храброй женщиной, чтобы отважиться в столь дальний путь отправиться, – тихо проговорил василис. – О стойкости русов не только в империи моей, но и за ее пределами легенды слагают, и знаю я, что люди твои силой и храбростью славятся…

– Слово даю, что пока я жива, ратники русские против Византии воевать не будут, – поспешно сказала княгиня.

– Слову женскому я верю, – Константин на жену посмотрел, а потом к Ольге повернулся: – А как думает архонтиса русов, не могли бы воины ее, за хорошую плату, конечно, и в подтверждение добрососедства, на стороне Византии против врагов наших общих повоевать?

Настал черед княгини задуматься.

– Как считаешь, Добрын? – тихонько спросила она меня.

– Отец меня когда-то так учил, – сказал я ей. – «Ежели нужно – соври, ежели нужно – подольсти, ежели нужно – твердо на своем стой, хоть костьми ложись, только все это земле и народу твоему на пользу пойти должно…»

– Это я и сама знаю, – вздохнула княгиня.

– И что же ты скажешь, архонтиса? – спросил василис.

– Так ведь у тебя самого войска не сосчитать, – ответила Ольга. – Вон давеча целый день передо мной вышагивали. Неужто не хватит тебе силы, чтоб с врагами без моей помощи справиться?

– Силы хватит, – усмехнулся Константин. – Но я бы не отказался от таких храбрецов, как твои воины.

– Что ж… – Ольга повертела в руке золотую ложечку, полюбовалась на то, как лучик солнечный играет на гранях зеленого камешка, вделанного в ручку этой замысловатой диковины, отложила ложечку в сторону, на меня посмотрела, на Елену с Константином, а потом сказала: