Я еще не царь
<p> О том, что Саша сбежал, мне неизвестно.</p> <p> Да и у меня куча других дел. Например спасти своего тестя.</p> <p> А тут еще и этот Лондонский сыщик под ногами мешается...</p>
Глава 1
Пустота
Военный аэродром при Красноярске.
Истребитель князя Есенина приземлился рано утром. Его никто не встречал. Ни жена, ни младший сын. Он спрыгнул с кабины, любезно поздоровался с солдатами и пошел к ожидающей его машине.
Всю дорогу до дома он смотрел в окно и, как ни странно, в голове не было ни одной мысли.
Хотя нет. Все же одна была. Если все получится, то есть шанс, что они заживут так же, как и прежде. Да, Саша лишится всех своих сил, но он будет в порядке. Он будет добрым и ласковым ребенком.
В кармане Сергей сжимал заветную колбу с жидкостью.
Телефон запиликал и Есенин посмотрел, кто звонит. «Антон».
— Да, сынок, что случилось?
— Привет, пап. Как у тебя дела? — услышал он голос Антона.
— Все хорошо. Еду домой из Москвы. А у тебя как? Как учеба? Как дела с Виолеттой?
— Все отлично, и с тем, и с тем, и с другим.
— Замечательно, я очень рад за тебя, — искренне улыбнулся князь.
— Пап, а почему мама не хочет возвращаться домой? Вы поссорились?
Сергей Александрович вздохнул. Он не хотел, чтобы Антон про это узнал, но, видимо, Алиса ему сказала.
— Да, так бывает. Но это временно. Папа скоро все уладит и мама вернется.
— Обещаешь?
— Конечно обещаю!
— Давай пап, не подкачай, люблю тебя!
— И я тебя, сынок.
Он повесил трубку и еще долго смотрел на нее.
Главное, чтобы все получилось. С Михаилом надо как-то объясниться… Хотя как? Соврать? Других вариантов он не видел. Никто из живущих не знал про это зелье, так что придумать можно что угодно.
Всю жизнь он был хорошим и добрым. Одна ошибка, и то ради сына. Больше он подобного не совершит. И этот поступок можно загладить добрыми делами. Он искренне хотел забыть про это.
На горизонте появился его особняк. Теперь он жил в нем один. Только немногочисленные слуги поддерживали порядок.
— Приехали, господин, — сообщил водитель.
— Замечательно.
Машина заехала на территорию особняка и остановилась у входа.
— На сегодня можешь быть свободен, — сообщил князь и направился в дом.
Ему хотелось как можно быстрее спуститься в подвал к сыну и дать ему выпить колбу. Ради нее он поставил на кон все.
Сергей Александрович принял душ, перекусил и пролистал газеты. Про его нахождение в Екатеринбурге ни слова. Что ж, видимо, царь решил все замять. И за это Есенин ему был очень благодарен.
Но пора идти к сыну.
Положив колбу в карман, Сергей спустился вниз.
На всякий случай, проверил, все ли системы охраны работают как надо и, убедившись, остался доволен.
Все тут было знакомо. Светлый длинный коридор. Каменная дверь. Сложный механизм, который князь знал наизусть.
И вот, наконец, он в комнате Саши. Четыре столба располагались, как всегда, в углах комнаты. Играла тихая музыка как раз по расписанию. И в центре сидел его сын.
Его глаза были закрыты, но он точно не спал. С того момента, как отец закрыл его в этом помещении, Саша ни разу не засыпал.
Система защиты была совершенна. Он не мог даже пошевелить мизинцем. Разве что рот мог двигаться и зрачки, чтобы смотреть на собеседника.
— Почему ты выбрал именно это время? — произнес Александр. — Когда у меня единственное развлечение в этой комнате. Ты жестокий.
— Здравствуй, сын. Как ты себя чувствуешь?
— Отлично, как и всегда, — Есенин-младший открыл глаза и посмотрел прямо на отца. — Ты изменился. Что случилось за время, пока ты меня тут держишь?
— Мама от меня ушла, — честно признался князь.
— Вот как? Не расскажешь, почему? Дай угадаю, ты держишь сына в подвале в заточении? — ухмыльнулся Александр.
— Нет. Она знала, что тебя нельзя отпускать в таком состоянии. Мы искали лекарство…
— И как успехи?
— Удалось.
— И какой ценой? — он продолжал смотреть отцу прямо в глаза.
Князь же грустно улыбнулся и достал склянку из кармана.
— Ценой всего…
— Отец, скажи, ты не думал, что в этом мире у каждого есть предназначение? Или цель? Или навязчивая идея?
— Я думаю, каждый сам решает, что ему делать. Всегда можно выбрать и предназначение, и цель. Всегда есть варианты ответа.