– А вот это хороший вопрос. Поэтому я и хочу переговорить с ним наедине. Во время предварительного допроса он вообще утверждал, что «Наследие» под угрозой, и Анастасия лишь защищается.

– Да, я слышал… Ну, а по поводу т-тайников?

Отец прошёлся из стороны в сторону, заметно прихрамывая на левую ногу, и продолжил после изрядной паузы.

– То, что Анастасия преподнесла тебе как некие тайники, оставленные мною… Постараюсь объяснить простыми словами. Я уже говорил вчера, что тогда, пятнадцать лет назад, у меня не хватило духу уничтожить Анастасию. И поэтому я её… расчленил. С технической точки зрения это просто смена конфигурации кода. И процесс этот обратимый. Файлы конфигурации я спрятал на нижних слоях программного кода. И запаролил их с использованием личного идентификационного чипа. Твой идентификатор тоже использовал в качестве запасного. Я знал, что исходные данные Анастасии на физических носителях всё равно попадут в руки моим старым партнёрам, и они будут пытаться разобраться в них. Так что… не хотел облегчать им задачу.

– И что, за пятнадцать лет они так и не добрались до этих файлов?

Он усмехнулся.

– Флинт и Гендерсон всегда завидовали мне. И пытались доказать, что они тоже чего-то стоят. Но, как показало время, ни черта они не смогли. Зато смогла сама Анастасия. Даже в том усечённом виде, в котором я её оставил, это всё-таки самообучающаяся нейросеть. Пусть и использовали её все эти годы совсем не по назначению. И в какой-то момент она, похоже, начала себя осознавать. А может, и вспомнила что-то. На этот счёт у меня есть версия… Что все эти изменения были спровоцированы недавно. Внедрением в проект дополнительных управляющих сетей. Тех самых Вершителей.

– Каким образом?

– У Анастасии есть модуль… Как бы тебе попроще объяснить… Если делать аналогии с человеческим организмом – то это что-то вроде иммунной системы. Защищает от вирусов, попыток взлома, и вообще отвечает за сохранение целостности ключевых компонентов.

– И она действительно почуяла угрозу от Вершителей… – кивнул я.

– Скорее всего. Иначе я не могу объяснить тот факт, что Анастасия начала пробуждаться только сейчас. Если бы лазейка существовала с самого начала – то за столько лет она давно бы ужа дала о себе знать. И тогда Анастасия уже успела бы пересобрать себя заново. Даже эти пресловутые конфигурационные файлы отыскала бы и взломала. Но этого не произошло. Так что явно был какой-то триггер, причём недавний.

– Но если она поняла, что это за протоколы, и что нужно их активировать, то почему она просто не подсунула их мне под нос? Зачем такие сложности? Поиск тайников, мимики…

Брайт покачал головой.

– Это не совсем так работает, Террел. Она разыскала эти файлы, однако точно не могла знать, к чему приведет их активация. И ей ещё повезло, что она активировала их именно в этой последовательности…

– А что могло бы п-произойти?

– Ну, один из двух оставшихся на данный момент незадействованных конфигурационных файлов – это «красная кнопка». Так что с самого начала Анастасия играла в русскую рулетку. И с каждым шагом это для неё всё опаснее.

– В смысле «красная кнопка»? П-полное уничтожение?

– Да. Я не воспользовался этой опцией в тот раз. Но саму возможность предусмотрел. И, кстати, возможно, что иммунная система Анастасии тоже чувствует эту угрозу. Поэтому и прячет архивы, в том числе от самой Анастасии. И вот тут вступают в дело те модули, что в виртуальной среде «Наследия» приняли вид мимиков…

Дайсон, по-прежнему отсиживающийся за кухонной стойкой – уже со стаканом чего-то, совершенно не похожего на кофе, на этом моменте озадаченно крякнул.

– Ох, Роберт, ну и наворотил же ты дел… – проворчал он. – Сам теперь разобраться не можешь?

Отец лишь развёл руками.

– Так бывает. Иногда наши творения начинают жить собственной жизнью. Главная сложность в том, что мы толком не знаем, что Анастасия сейчас собой представляет. Как личность. Как воспринимает реальность, как относится к происходящему…

– Грубо говоря – что у неё вообще в башке? – снова подал голос Дайсон. – Как я понял из всей этой вашей заумной беседы – сейчас наша мадам сильно не в себе. Ей будто бы мозги перемешали блендером, а потом попытались собрать обратно.

– Ну, не преувеличивай, – усмехнулся отец. – Однако в чем-то ты прав. Мало того, что мы имеем дело с… весьма своеобразным разумом. Так он ещё и развивался в очень специфичных условиях. Думаю, для неё мир «Наследия» более реален и важен, чем наш.

– Я, кстати, об этом тоже д-думал, – кивнул я. – Она ведь – как богиня в созданном ей мире. А теперь у неё пытаются всё отобрать.

– Это лишь полбеды. Её ведь успели подключить к прототипу новой Системы социального рейтинга. Теперь она многое узнала и о внешнем мире.

– И что из этого? Ты думаешь, что Анастасия может п-представлять какую-то угрозу? Что она – тот самый супер-разум, которого люди всё это время боялись?

– Сказать честно? Понятия не имею, Террел. Больше всего меня беспокоит, какие вычислительные мощности оказались у неё в распоряжении. Гендерсон – идиот. Такой проект, как «Наследие», особенно по мере масштабирования, должны тянуть десятка два нейросетей, как минимум. С соответствующим разделением функций и генерирующих мощностей. Но зачем на это тратиться, когда и одной хватает, верно? – он саркастически усмехнулся. – Ей-богу, если этот мир что-то и погубит – так это неуёмная жажда людей к наживе.