Но онможет это сделать. Он хочетпродолжить это расследование. Это его моральный и этический долг. Что он за детектив, что он за человек, в конце концов, если не пойдет дальше, не применит все свои знания и опыт?

Разве что его уволят за использование служебного времени и ресурсов для продолжения расследования дела клиента, который его даже не оплатил.

Гиблая ситуация.

Майлс почувствовал, как в плечо уткнулся заостренный карандаш, и обернулся. Это Хал, дотянувшись к нему рукой из соседней секции, решил рассеять его мрачное настроение.

– Что бы ты предпочел, – поинтересовался он, – поиметь в зад страдающего недержанием Рональда Рейгана или съесть свою собственную сестру?

Майлс не сдержал улыбки. Это была игра, которую они изобрели несколько лет назад, когда бизнес частных детективов испытал глубокий спад и они все торчали в офисе, подолгу не имея никакой работы. Начиналось все очень просто – с вопросов друг другу, с кем из своих сослуживиц они бы с большим или меньшим желанием вступили в интимные отношения, но постепенно игра перешла в более скандальную фазу, разрослась в огромных пропорциях по мере того, как они все жестче начали испытывать толерантность друг друга к оскорблениям и откровенности. Игра опиралась на тот постулат, что при двух гнусных вариантах всегда один менее неприемлемый, чем другой. У игры не было названия до того момента, когда однажды Хал пытался увильнуть от ответа – Майлс спросил, предпочтет ли он отсосать у Клинта Иствуда или отдаться раком Тому Крузу – и в результате сказал: «Ни то, ни другое. Лучше умереть».

– Смерть – не выбор, – сказал тогда Майлс.

– Вот оно! – восхищенно воскликнул Хал.

– Что «оно»?

– Название! «Смерть не выбор»!

Они пообсуждали, полушутя, возможность предложить «Смерть не выбор» в качестве телевизионной игры-шоу на Эйч-Би-Оу или какой другой кабельный канал, где не придерживаются лексической строгости.

– Можно еще добавить нудизм, – сказал Хал, – для повышения рейтинга.

С тех пор игра стала ритуалом, и хотя неоднократно высказывалась мысль о подключении к ней других, например Трэна, она так и осталась их собственным частным развлечением.

Майлс внимательно посмотрел на него и улыбнулся.

– Я бы, наверное, съел сестру.

Хал удовлетворенно хмыкнул; несмотря на давность игры, он до сих пор получал наслаждение, выслушивая подобные ответы.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

– Уверен?

– Я же говорю – нормально.

– Я просто спросил, – поднял руки Хал, отступая.

Его попытка поднять дух была, как всегда, неловкой, но, странным образом, Майлс находил это приятным. Ему всегда становилось легче от общения с другом. Может, все-таки найдется способ продолжить расследование. После всего, что случилось с ним за последние пару месяцев, Перкинс, не исключено, даст возможность взять некоторое время за свой счет, если, конечно, он попросит.

– Никаких известий о теле отца? – словно прочитав его мысли, спросил Хал.

Майлс покачал головой.

– Как думаешь, что могло случиться?

Он объяснил Халу и всем остальным, что тело отца украли, не желая раскрывать истинное положение дел и будучи уверен в том, что ему все равно не поверят. Разумеется, офис коронера тоже держал это в строжайшей тайне. У них за последнее время и так случилось достаточно скандалов. В данной ситуации им только не хватало, чтобы просочился слух, что они теряют покойников, потому что покойники сами встают и уходят восвояси.

– Не знаю, – признался Майлс.

– Надеюсь, это не какой-нибудь сексуальный маньяк.

– Спасибо. Об этом я как-то не успел подумать.

– Извини. – Голова Хала скромно спряталась за перегородкой, а Майлс начал перебирать стопку папок с делами, которые принесла Наоми. Шестнадцатилетняя девочка, сбежавшая с сорокалетним менеджером из фирмы «Тако Белл», в которой она и работала; женщина, подозревающая своего мужа в любовной связи с другим мужчиной; некая вдова, желающая разыскать своего украденного пуделя, потому что полиция отказывается заниматься розыском собаки; мужчина, подозревающий одного из своих работников в курении марихуаны, при том, что тот благополучно прошел несколько тестов на употребление наркотиков. Ни одно из потенциальных дел ему не приглянулось. Подумав немного, он отправился к Наоми узнать, не сможет ли она организовать ему встречу с мистером Перкинсом сегодня во второй половине дня.

Он собирался попросить на некоторое время освобождение от работы.

Две недели без оплаты.

Это было на неделю меньше, чем он просил, но на неделю больше, чем рассчитывал, и оставалось надеяться, что этого ему хватит. К концу дня он подчистил некоторые незаконченные мелочи и договорился с Халом ежедневно вступать в контакт, чтобы каждый был в курсе происходящего.

Еще не войдя в дом, он услышал телефонный звонок. Пробежав в гостиную, он схватил трубку.

Это звонила Клер, сообщая, что задержится. После встречи с последним на сегодня клиентом ей еще предстоит встреча по поводу бюджета с боссом, его боссом и представителями окружного совета инспекторов. Она предложила Майлсу поужинать самому и пообещала приехать не позже девяти.

Напомнив, чтобы была осторожнее за рулем, он положил трубку. Впереди – долгий вечер без нее. Майлс поплелся на кухню, уже страдая от одиночества. Открыв холодильник, он заглянул внутрь, но увидел сплошные голые полки, не считая полупустого пакета молока, пачки масла и бутылки кетчупа.