День был назначен. Полицейский арестовал Майка, и Майк сел на свою баржу и поехал в суд. А устроил он это вот как: подставил под габару открытую платформу, пристегнул к нем упряжку волов, и волы потащили ее вверх в гору. Когда Майк прибыл в суд, судья тут же завел на него дело, и полицейский получил обещанную награду. А потом он заявил, что свидетелей против Майка он представить не может. И судье пришлось Майка отпустить. Однако в зале суда находилось слишком много зрителей, которые не сумели оценить юмор Майка. И они стали требовать у судьи, чтобы тот все равно отправил его в тюрьму.

Тогда Майк крикнул своей команде:

— За багры, ребята! Отчаливай!

И они выпрыгнули один за другим в окно. А потом поднялись на борт габары, отвязали волов и, упираясь в землю баграми, скатились на колесах вниз прямо в реку. Оттуда Майк помахал Луисвиллю платочком.

С тех пор на всем фронтире никто не мог взять верх над Майком Финном. Но вот в одно воскресное утро он потерпел поражение, и от кого — от простого быка. Габара Майка пришвартовалась к берегу, и он направился вверх по притоку в поисках места, где бы выкупаться. Не успел он сбросить одежду и окунуться, как вдруг, откуда ни возьмись, перед ним вырос здоровенный бык.

На этот раз Майку почему-то не хотелось лезть в драку. И когда бык двинулся на него, Майк отскочил в сторону. Бык попробовал было сунуться за ним в воду, но тут же вернулся на берег злее прежнего. Майк подхватил свою красную рубаху и стал натягивать на себя. Однако напрасно. Пробегая мимо. бык — раз! — и подцепил рубаху рогами. И приготовился к новому нападению. Но тут уж Майк понял, что надо куда-нибудь поскорей спрягаться, чтобы бык его не достал. Он ухватился за бычий хвост и повис на нем.

Так он и болтался туда-сюда, словно выстиранное белье на веревке в ветреную погоду. Бык носился с ним по всему выгону, пока Майк окончательно не выдохся. Заметив свисающий над головой толстый сук дерева, Майк на ходу вцепился в него и был спасен. По крайней мере так он считал поначалу. Но когда он полез выше, угодил прямо в осиное гнездо. Уфф, хоть и высоко, а пришлось прыгать. И надо же, Майк шлепнулся точно быку на спину!

Бык взвился словно юго-западный циклон и прямым ходом понесся на изгородь. Добежав до нее, он остановился как вкопанный. А Майк, само собой, остановиться не мог и перелетел через. Приземлился он не где-нибудь, а именно в церковном саду, да еще в воскресенье, когда люди выходили после службы из церкви.

Потом Майк клялся и божился, что, не случись это в воскресенье утром, он непременно вернулся бы и задал жару быку. А тогда он почувствовал себя очень неловко, очутившись возле церкви одетый совсем не по-воскресному. И правда, на нем, как вы помните, была одна красная рубаха, и все. Поэтому он задал стрекача к реке, где стояла его габара, пока прихожане не успели разглядеть его хорошенько.

Со всеми этими историями о драках и о работе на реке вы еще подумаете, что Майк забросил свое любимое ружье Всех Застрелю? Ничего подобного. Майк никогда с ним не расставался, даже на борту своего судна. А для практики он простреливал дырочки в оловянных кружках, которые ставил на голову своим гребцам.

И хорошо, что практиковался, потому что однажды он случайно столкнулся с шайкой пиратов, засевших в местечке. называемом Пещера-в-Скалах. Майку было известно, что берега Миссисипи кишмя кишат пиратами, но на реке его застала такая страшная буря, что его габаре волей-неволей пришлось пристать к берегу. Пираты всегда выставляли своих дозорных, чтобы знать заранее, какая баржа с каким грузом идет вниз по реке, и поэтому появление Майка не было для них неожиданностью. Но не таков был Майк, чтобы отступить в трудную минуту. С помощью Всех Застрелю он избавил эти места от пиратов.

А все-таки с тех пор в Пещеру-в-Скалах никто не смел заходить, пока среди лодочников не появился молодой Эб Линкольн, водивший по реке баржу с ценным грузом. Да, да, тот самый Авраам Линкольн, который стал потом президентом да еще отпустил из рабства на волю всех негров.

Долго на Миссисипи и Огайо гремела слава Майка Финка — полуконя, полукрокодила, но времена меняются. Дома на берегу теперь теснились так близко один к другому, что между ними оставалось свободного пространства не больше шести-семи миль. И сама река не казалась уже границей. Цивилизация наступала, и он чувствовал себя от этого неуютно.

А потом случилось нечто такое, перед чем устоять уже было и вовсе нельзя. На реке появились баржи, которые шли вверх и вниз по реке с помощью пара — паровой машины. И нужда в полукрокодилах и полуконях отпала. При виде парохода Майк приходил в страшную ярость. А как пароход свистел! Точно хотел сказать: «Прочь с дороги, лодочники!»

Но Майк не сдавался. Однажды на Миссисипи повстречались пароход, шедший вверх по реке, и габара Майка, плывшая вниз. Кому-то одному следовало уступить дорогу, иначе столкновения было не избежать.