— Очень жаль, очень жаль… — как-то наиграно причитает Андреас, неприятно нависая над моей кроватью. — А я хотел тебе показать кое-что, что позволит нам обоим гарантированно победить в этом турнире и выбраться на волю!

Гарантированно, ха! У меня-то может и есть хоть какие-то шансы, а у этого пентюха вряд ли достаточно сил и сноровки, чтобы хотя бы первый бой затащить. Уверен, что завтра после поединка он отправится вслед за Митримом в старый лагерь и будет пахать там до тех пор, пока его задницу не заприметит жирдяй Тейт.

— Ну пойдём-пойдём, — начинает буквально трясти меня Андреас. — Для тебя же стараюсь!

— Да отвали ты! — не выдерживаю я и резко вскакиваю с кровати.

— Эй, вы, ублюдки заднеприводные, — ворчит кто-то из другого конца казармы. — Можете любиться где-нибудь в другом месте, вы мне, бозопраты, спать мешаете!

— Ну смотри, что ты натворил, — упрекаю я Андреаса. — Теперь все считают нас гомиками! Ладно, пошли… — сдаюсь я. — Показывай, что хотел…

— Ты не пожалеешь! — радостно заявляет Андреас и тащит меня к выходу из казармы.

Кто-то бросает нам вслед набитую сеном подушку со словами: «Правильно, валите отсюда, гомосеки!»

Мы с Андреасом выходим на улицу и молча тащимся вплоть до той самой тренировочной площадки, где обычно и устраиваем спарринги.

— Ну, выкладывай, чего хотел? — спрашиваю я.

— На самом деле… — Андреас чешет свою бритую голову. — Тот мужик из казармы верно подметил, и я… просто хотел бы побыть с тобой вдвоём.

— Ты что, твою мать, издеваешься! — я толкаю Андреаса в плечо и разворачиваюсь, чтобы уйти.

— Погоди-погоди, — кричит мне вслед Андреас, держась за живот от смеха. — Я пошутил, просто пошутил. Это шутка такая, я-то знаю, что ты у нас не такой.

— Какой «не такой»? — оборачиваюсь я.

— Не такой, каким посчитали нас с тобой в казарме. Я разговаривал с Линетт, которая работает на арене… — как-то загадочно говорит Андреас. У меня невольно ёкает сердце. — Вижу по твоему лицу, что ты тоже с ней знаком, не так ли?

— Знаком. И к чему ты это?

— Она говорила, что ей понравился один блондин, который победил в сегодняшнем поединке. Из четырёх победителей ты один у нас светловолосый. Я к чему и клоню — ведь у вас это взаимно, я прав? — Андреас хитро ухмыляется.

— А тебя-то это каким боком касается, я понять не могу? Да, тут женщин кроме неё совсем нет. Очевидно, что я не отказался бы ей присунуть. Хочешь сказать, ты об этом не задумывался, когда разговаривал с ней? — выпаливаю я.

— Я — человек свободный от стереотипов, — заявляет Андреас. — Мне совершенно не важно с кем придаваться любви — с женщиной, с мужчиной или с самим собой.

— Эти подробности мог бы опустить.

— Я это к тому, что тебе не стоит переживать. Я не встану на твоём пути к красотке Линетт.

— Да я и не переживал об этом. Ты — последний, о ком я стану беспокоиться, Андреас! — даже чересчур откровенно говорю я, но Андреаса это, похоже, не задевает.

— Но есть кое-кто, кто может встать.

— Да? И кто же? — спрашиваю я, а затем осознаю, что показываю Андреасу излишнюю заинтересованность в этом вопросе.

— Встречал местную звезду — здоровяка Турана?

— Первый раз слышу, — честно говорю я. Откуда мне знать о местных сплетнях, когда я большую часть времени провожу в библиотеке и на тренировках?

— Двухметровый волосатый мужик, у которого один глаз косит в правую сторону, неужели не встречал его? — не унимается Андреас.

— Эта ходячая гора мышц?! — вспоминаю я. — Да, кажется доводилось видеть его в бане. И каким макаром он связан с Линетт? Подожди, как ты вообще умудрился поговорить с ней после меня? Ведь твой бой завтра, а на арену посторонних не пускают!

— Считай это очень удачным стечением обстоятельств, — говорит Андреас, воодушевленно жестикулируя. — Я вчера попался под руку этому Турану. Мудак был не в настроении и хорошенько ввалил мне неподалёку у входа на арену. Подоспела стража, но вместо того, чтобы маяться с этим гигантом, они взяли и закрыли меня в карцере! Будто я устроил эту драку!

Да уж, так облажаться — явно в духе Андреаса.

— Я бы так до сих пор и сидел взаперти, если бы мне на помощь не пришла Линетт, — продолжает Андреас. — Мы с ней немного поболтали, она рассказала о тебе, да и я заодно ей много хорошего упомянул про твою личность, — Андреас подмигивает. — Потом она начала плакать и утверждать, что её этот самый Туран достаёт, причём куда сильнее чем меня. Говорит, что если он проиграет, то сразу же её изнасилует — и плевать ему на все последствия.

— Не очень приятная перспектива. Но если ты думаешь, что меня это замотивирует потягаться с этим верзилой — ты глубоко ошибаешься. Пусть делает с ней, что хочет. Мне моя жизнь дороже, — говорю я.