Рекс . — «Философ»?

Макс . — Да, про то, как в сталинские времена зэк-философ, отбывавший наказание в колымских лагерях, добровольно вербуется в разведчики, переходит во время ВОВ линию фронта, проникает в ставку Гитлера, имеет Еву Браун во все дыры, а с Гитлером он знаешь что делает?

Рекс . — Что?

Макс . — Не знаю. Я не смотрел эту серию. Я же все-таки женат. Я замучился гнать детей от телевизора.

Рекс . — А интересно было бы взглянуть.

Макс . — Ты это увидишь, даже почувствуешь на себе, когда редактор прочтет те бесцветные каракули, которые получались у нас до сих пор.

Рекс . — Хорошо, давай расцветим каракули!

Макс . — А я что делаю? Ну, потом он попадает на необитаемый остров курортного типа… типа Анталия… (Наклоняется над компьютером и быстро стучит по клавишам). Секс с туземками… секс с туземцами… секс с обезьянами… новая разновидность СПИДа…

Рекс . — Почему только секс? Там больше нечем заняться?

Макс . — Ну как же, как же. Выпивка, коктейль «Морская лагуна», «экстази», все в экстазе, разноцветные пальмы, океан… приливы и отливы… Серфинг. На гребне волны.

Рекс . — Написал?

Макс . — Да!

Рекс . — Отправляем?

Макс . — Да! По спутниковой связи.

Рекс . — Почему по спутниковой? Редакция ведь рядом.

Макс . — Так солиднее.

Рекс . — Жаль фото приличных нет…

Макс . — Ну, пока со старыми. Сегодня же в вечерней напечатают. И в инете тоже. Продолжаем дежурство?

Рекс . — Яволь, майн хрен! (Бьют по рукам).

Макс . — Что за шум?

Рекс . — Он идет. Прячься! Воздушная тревога! Звезда на подходе! Все в укрытие!

Макс и Рекс прячутся на балкончике над сценой — только высовываются их длиннофокусные объективы.

На сцене кресло, диван и стол со стульями. Входит Актер.

Актер . — Ну вот, Наконец-то я один, совсем один! Сбылась мечта. Никто меня не видит, не слышит. Никого тут нет. (Вглядывается в зрительный зал). Да, совсем никого. Не аншлаг у нас сегодня. (Смотрит на сцену). И тут никого. Посмотрим — нет ли шпионов? (Ищет, ходит по сцене. Макс и Рекс прячутся еще глубже, Макс маскируется ветками на кепке. Актер смотрит в сторону балкончика, но никого не видит. Садится в кресло). Ну что ж, пока отдохнем. От чего же я отдыхаю? А — от славы, Б — от популярности, В — от назойливых писак, проклятых журналюг, которые стремятся все вынюхать… Папарацци — раньше и слова-то такого не было. Что-то итальянское, наверное. Пиперроне, макароны, пицца… Ах, я тихо учился актерскому ремеслу в маленьком арбатском переулке, и не хотел всего этого кошмара… Как было раньше — об артистах рассказывали легенды! А теперь сплетни. Это сказал кто-то из великих, но покойных. Какое им дело до того, с кем я сплю? Я не спрашиваю, с кем спят они, и спят ли вообще. Прямо Армянское радио — неизвестно, был ли Чайковский гомосексуалистом, но мы ценим его не только за это… Старый анекдот. Говорят, что Олег Даль, пытаясь скрыться от фанатов, бросился в морскую воду в костюме и поплыл… Я тоже хочу уплыть от них от всех. Жаль, правда, я не умею плавать. Но это не важно. Ведь теперь у меня есть мой спасательный круг — Луиза. Родители-идиоты назвали ее этим старофранцузским именем. В общем, Лизка. И скоро она придет. С ней я не утону. В этом бурном житейском море она меня непременно спасет. Она меня не бросит. Подождем? Подождем. (Откидывается в кресле и дремлет).

Рекс . — Кажется, заснул.

Макс . — Да, решил покемарить. Удобно тут, на заборе. Длиннофокусный объектив, направленный микрофон…

Рекс . — Пишется?

Макс . — Конечно! (Прижимает наушник к уху.) Потом расшифруем.

Рекс . — Значит, любовница все-таки его еще не бросила? Слава богу. Хоть что-то.

Макс . — Напишем, что любовница ему нужна, чтобы скрыть свою гомосексуальность. Так многие делали.

Рекс . — Кгм.

Макс . — Ничего, будет любовник — напишем и о нем, как только заметим. Не беспокойся.

Рекс . — Кстати, наш материал уже в номере?

Макс . — Счас… клавиатура мелкая… ага… ага… йез!!! Вот он! Утром в газете, вечером в куплете… то есть наоборот…

Слышится шум шагов. Входит Луиза.

Макс . — Прячься! Рекс . — Опять? Ложись!!! (Прячутся).

На сцене — Актер, Луиза, на балконе, имитирующем забор резиденции — Рекс и Макс.

Луиза . — Ах, вот он, мой пупсик. Моя любимая звездочка. Он так устает, бедняжка. Он играет в стольких сериалах одновременно. Он так талантлив! Но КПД как у паровой машины братьев Черепановых. Ну он не виноват, что сейчас у нас снимают одну макулатуру… или как это назвать? Муть? Жуть? Отстой? Ну в общем, сами знаете… Зато как он играет в водевилях, боже! Как он там играет! Театр — вот где настоящее, живое искусство. Вот где можно снять с партнера штаны так, чтобы все аплодировали. Немножко любви, чуть-чуть поцелуев ниже пояса — и вот он, успех! О Мельпомена! Ну это он так говорит. Кто такая Мельпомена, я не знаю. Он объяснял, что это его богиня. А вообще имя, конечно, странное. Ну, пора будить садовую соню. (Подходит ближе к креслу). Дорогой! Ты спишь?