Шрифт:
Эллен(горестно): Это не сложно. Нужно только лгать и притворяться.
Гарри: Но существуют и другие проблемы. Знаешь, сколько стоит сегодня хорошая прическа?
Эллен: Сколько бы не стоила, заплачу с удовольствием. Что угодно, только не эта боль в сердце. (обнимает фонарный столб)
Гарри: Послушай, можешь идти, если хочешь. А Милту я скажу…
Эллен: Мне некуда больше идти.
Гарри: Мне тоже.
Пауза. Эллен обнимает фонарный столб, уставясь в небо.
Одной рукой сжимает столб, а ногой упирается в него. Она начинает мрачно петь, внутренним, грудным голосом, сначала тихо, почти про себя, но с чувством. Она не обращает внимания на Гарри, который нервно елозит по скамье
Эллен (поет):
Аккорд любви чист и отчаян, Неистово печален Гармонию венчали Объятия и транс Но это бешеное скерцо Моё разбило сердце И мы пропели в терцию Песню не про нас Ах, любовь, любовь Песня в унисон Была б сладка, как сон Но спета в диссонанс Любовь отрада или горе Не знали мы с тобою И бороздили море Неистовой любви Ну а когда любви не стало Мы бросили штурвалы Покоятся на скалах Наши корабли Так умри, любовь Дай спокойно жить Не хочу я вновь В море выходить Любовь не ведает пощады И умолять не надо Вкусившему услады, Запретные плоды Любовь поманит и заманит Но всё равно обманет И больно сердцу станет Так стоит любви Желать и ждать О ней мечтать Ночей не спать Найти, чтоб потерять(здесь и далее по ходу спектакля — вариации этой песни)
Гарри(неуклюже): Я знаю, мне Милт все рассказал.
Эллен (поет):
Гарри: Все наладится.
Эллен(поет):
Гарри: Надо перетерпеть.
Эллен (поет, распахивая манто):
Гарри(вздыхает): Ну, всякое бывает.
Эллен(утирая слезы): Прости. Я сама не своя… сегодня.
Гарри: Не извиняйся.
Эллен(отходит от столба, осматривается): А здесь мило.
Гарри: Кажется, будет дождь.
Эллен(смотрит вниз): Интересно, здесь глубоко?
Гарри: Вполне.
Эллен: Знаешь, я очень боюсь воды. Я не умею плавать. Но сегодня… на небе луна, и вода такая красивая, такая манящая…
Гарри: Не надо так говорить…
Эллен: Почему? Как ты думаешь, Гарри, что моя жизнь? Кто я и почему? Можешь не отвечать. Когда я думаю обо всем этом… (еще раз смотрит на воду) Все как-то не так было, как-то нелепо. Детство мое было невыносимым, абсолютно ужасным. Родители разошлись, когда мне было три года. Я полгода жила с отцом, полгода с матерью. Они подбрасывали меня друг другу, как старый мешок.
Гарри: Твое детство было намного лучше моего. (встает, идет влево) Мои вообще оставили меня с дедом и бабкой. Я их видел-то всего раз за пять лет. Это же был ад, Эллен. Поверь, это был ад.
Эллен: Но не такой страшный, как у меня, Гарри. О, нет!
Гарри: Гораздо хуже, чем ты можешь вообразить, Эллен! Гораздо хуже.
Эллен: Ты когда-нибудь жил с алкоголиком?
Гарри: Дед пил…
Эллен: Пил до белой горячки?
Гарри(показывает): Деда иногда потряхивало…
Эллен: Ну, это же абсолютно разные вещи, Гарри! Это не то.
Гарри(расстроенный): А тебя когда-нибудь называли ублюдком?
Эллен: Родственники или на улице?
Гарри: Родственники. (не дожидаясь ответа) А меня только так и называли.
Эллен: А мне никогда не справляли день рождения.
Гарри: А я и не знал, когда у меня день рождения, пока не получил повестку из призывной комиссии.
Эллен: А тебя пытались насиловать?
Гарри(задумался): Э…
Эллен: Я спрашиваю, тебя когда-нибудь хотели изнасиловать? Мне было пятнадцать, Гарри, всего пятнадцать. И два парня… Если бы я не врезала им тогда и не заорала…
Гарри: Где это случилось?
Эллен: Случилось что?
Гарри: Ну, когда двое парней прихватили тебя?
Эллен(обхватив голову руками, болезненно): В Квинсе. На Парсонс бульваре. Я шла домой с автобусной остановки.