Когда прямо на них ринулись синие, она уже решила: все, конец. Начальник на коне и шестеро пеших – мыслимо ли отбиться? Она только и могла придумать – увести предводителя и по возможности расправиться с ним, оставив шестерку рядовых Гаррету и двум солдатам, еле державшимся на ногах. Свалив командира, она побежала обратно, уверенная, что ее друзья уже мертвы… И глазам своим не поверила: рядом с ними дрался возникший откуда-то Фелл. Какими судьбами? Измученный разум породил немыслимые картины: восстал из земли, обернувшись яростным демоном… слетел с небес, став ангелом мщения… Потом она сообразила, что его привели с собой враги, и впервые за долгое-долгое время вознесла благодарственную молитву богам льда и огня.

И вот синие все были мертвы, а они уцелели. И теперь у них в достатке имелось воды. Одного жаль: лошадка предводителя удрала неизвестно куда. Фелл отправил Гаррета поискать ее, но тот пока не вернулся.

– С лошадью или без, но сегодня ночью мы пойдем в Город, – сказал им Фелл. – Сделаем из копий носилки и понесем Квезу.

Индаро покосилась на Ловчего, но тот с непроницаемым видом перевязывал порез на плече Дун.

– Ты ранен, – только и сказал северянин, указывая пальцем на грудь Фелла.

– Ну да. – Фелл осмотрел себя.

– А нагрудник твой где? – задала бессмысленный вопрос Индаро. Он не ответил, и она предложила: – Дай посмотрю.

Он послушно уселся и содрал пропитанные кровью обрывки рубашки. Индаро плеснула из фляги, промывая длинный неглубокий порез повыше сердца.

– Воду зря не трать, – пробурчал Фелл. – Путь впереди долгий.

Потом откинулся назад и закрыл глаза, а она приготовила нитку с иголкой. И стала накладывать швы, двигаясь справа налево и отдельно закрепляя узелком каждый стежок, чтобы не разъехались. Над правым соском, рассеченным новой раной, у него виднелся старый шрам в виде буквы «С». И этот шрам не был получен в бою. Индаро поняла: он был выжжен, словно клеймо. Ей вспомнилось, что у Броглана имелся такой же.

Сумерки заставили ее склониться пониже. Она вдруг почувствовала дыхание на своих волосах и вскинула глаза. Фелл смотрел на нее сверху вниз, его лицо было совсем рядом. Потом он снова прикрыл глаза и откинулся назад. На правом плече у него виднелась татуировка: орел, несущий в когтях меч.

– Это не Четвертая Несокрушимая? – спросила она.

– Да, – помолчав, кивнул он.

– А шрам? На клеймо похож…

Фелл отвечать не пожелал. Индаро невольно задумалась: почему он держится с ней так холодно и отстраненно? Неужели все считает побегушницей, допускаемой в битвы лишь от великой нужды? Что еще ей надо совершить, чтобы очиститься в его глазах?

Тут до нее дошло, что он рассеянно смотрел куда-то в пространство. И напряженно прислушивался. Индаро подняла голову.

– Идут! – подала голос Дун, сидевшая на камне, который служил им наблюдательной вышкой.

Все потянулись к оружию, но Дун вгляделась и добавила:

– Это Гаррет. Что-то несет…

Он тащил длинную ветку, высохшую, но крепкую, с развилиной на конце. Вручил ее Ловчему – подойдет в качестве костыля – и повернулся к Феллу:

– Прости, господин. Лошадку я не нашел.

– Врагов не встретил? – спросил Фелл.

– Нет, господин. Только видел, как птицы кружились далеко на юге. А вблизи – никого, ни мертвого, ни живого.

Ловчий уже обмотал сошку тряпьем: получился вполне приличный костыль, причем как раз нужной длины. Северянин довольно хмыкнул и огрел Гаррета по спине. Кажется, впервые Индаро увидела его улыбку. В последнем бою он вконец изувечил сломанную лодыжку: ступня торчала под неестественным углом. Удивительно, что он еще улыбался. Ему лежать бы, свернувшись клубком, и плакать от боли, а он…

– Хочешь, заново кости вправлю? – спросил Фелл.

– Нет уж! – Ловчий ощерился.

– Ну как хочешь. Готовьтесь, выступаем!

Всю ночь они тащились вперед. Луны не было, но звезды светили так ярко, что на пыльной земле обозначились призрачные тени. Индаро подняла глаза: звезды равнодушно смотрели с вечных небес. Ничтожные маленькие люди пытались на несколько жалких мгновений продлить свои никчемные жизни. Фелл с Гарретом тащили на носилках Квезу. Индаро шла рядом, неся в заплечном мешке еду и лекарства, взятые у синих. Ловчий с трудом прыгал на костыле. Замыкала шествие Дун. Порой приходилось останавливаться и ждать, пока не подтянутся двое хромоногих. Поэтому продвигались медленно.

Когда на востоке забрезжили первые проблески света, Фелл объявил привал. Все уселись попить водички. Гаррет встал на страже, Индаро же в который раз принялась щупать биение живчика на шее у Квезы. И опять со страхом ждала, что пальцы уже не смогут ощутить трепета жизни, но нет – спустя некоторое время она улавливала слабенькое, неравномерное «ту-тук, ту-тук». Вот и теперь она подняла голову, встретилась глазами с Феллом и кивнула. Тот только руками развел: ну, мол, и чудеса!

Индаро взяла флягу и влила немного воды раненой в рот. После чего, поддавшись невольному побуждению, взяла руку Квезы и крепко сжала, словно стараясь передать страдалице немного собственной силы. Так она и задремала – держа ее за руку.