Вета, наверное, должна была пожалеть эту несчастную девочку с плохим зрением и зализом. Но Вета считает, что жалеть других – глупость. Ее ведь никто не жалеет…

– А вот это… – Гарик полез в пакет и вытащил сверток – трусы. – Жене купил. Красивые? – Он сунул в руки Веты пластиковый сверток с трусами. – Наташе понравятся, как ты думаешь?

– Не понравятся, – ответила Вета.

– Ладно, тогда жене, – решил Гарик. – Знаешь, она у меня хорошая. Я не могу ее бросить. Она меня понимает. Я ее любил, очень. Сначала.

Тут до Веты начало доходить – Гарик решил, что Наташа его любит и хочет, чтобы он бросил жену. Вета хмыкнула.

– А с чего вы взяли, что тетя Наташа вас любит? – спросила Вета.

– Она сама мне говорила, – просто ответил Гарик.

– И что жить с вами хочет, тоже говорила? – намекала Вета.

– Нет, вроде не говорила. Но если любишь, то хочешь жить вместе. Я тоже хочу быть с ней, но не могу. Вот, передай ей, пожалуйста. Она все поймет. – Гарик сунул в руку Веты аудиокассету.

– Что это? – зачем-то спросила Вета.

– Песни. Я записывал в туалете. Там акустика лучше. Несколько дней. Когда дома никого не было.

– Хорошо, – сказала Вета, – передам.

Гарик все говорил и сыпал именами, как будто Вета должна знать, о ком идет речь.

Вета пошла домой, оборвав увлеченного рассказом Гарика на полуслове.

Дома она не удержалась и послушала кассету. Пение Гарика ей не понравилось. Он терзал свои больные аденоиды, выхаркивая из горла звуки.

Лучше бы он не говорил, что пел в туалете. Вета его так и представляла – на толчке, с гитарой. В какой-то момент ей послышался звук смываемой воды.

Тетя Наташа, с точки зрения Веты, всегда подбирала себе странных любовников. Вете они казались в сто раз хуже дяди Пети. Но тетя Наташа, видимо, считала иначе и знала про них то, чего не знала Вета.

Как-то тетя Наташа решила ехать худеть. В клизматорий, как она его называла, в Кисловодск. Там за Наташей стал ухаживать сердечник Ленечка. Это уменьшительно-ласкательное имя ему очень шло. Он был именно Ленечка. Не солидный Леонид, не нагловатый Ленчик, а именно болезненный Ленечка. Ленечка был тридцатилетним мужчиной с фигурой четырнадцатилетнего мальчика. Он привык жить по велению больного сердца – сидеть на диете, не нервничать, не перевозбуждаться. Ленечка никогда и не влюблялся – сильные эмоции и безудержный секс ему тоже были противопоказаны. Он и подумать не мог, что сердце захочет эту взбалмошную замужнюю женщину, приехавшую с племянницей.

И Ленечка впервые в жизни начал получать удовольствие. Шел за Наташей в местный ресторан – Наташа днем усиленно худела на клизмах, а по вечерам «отрывалась» – и вместе с ней ел люля-кебаб. Вместо воды из источника пил коньяк. Ложился спать под утро, потому что все равно не мог уснуть.

Наташа его всерьез не воспринимала. Гладила по голове с материнским участием, поправляла рубашку на худых мальчишеских плечиках. Ленечка воспринимал эти жесты за авансы. Прислушивался к сердцу – колотится, пульс учащенный.

Последним нарушенным противопоказанием для Ленечки стал пьяный безудержный секс с Наташей. Наутро переполненное эмоциями сердце Ленечки отказало. Наташа об этом узнала к обеду, когда проснулась. Вета, вставшая рано и узнавшая все от дежурной администраторши, хотела разбудить тетку, но не рискнула. Она знала, что, если тетя Наташа недоспит, будет ходить злая целый день и очнется только к вечеру.

– Где он? – спросила тетя Наташа у Веты, когда та преподнесла новость.

– Его увезли в больницу. Но он жив.

– Поехали, – велела тетя Наташа. Они поехали в больницу.

– Вы кто ему? – спросила тетю Наташу медсестра.

– Жена, – ответила Наташа, потому что знала, что пустят только родственников.

– А это кто? – спросила медсестра, показывая на Вету.

– Дочь, – ответила тетя Наташа.

– К вам жена с дочкой пришли, – доложила Ленечке медсестра.

Поговорить Наташе с Ленечкой так и не удалось. После сообщения о том, что у него есть жена и дочь и они пришли в больницу, Ленечке опять поплохело. Медсестра выбежала из палаты за врачом.

– Н-да, – только и сказала Наташа. – Пойдем.

Из Кисловодска они уехали на следующий день. Правда, Наташа заставила Вету позвонить в больницу узнать, как там Ленечка. Сама она звонить боялась – а вдруг умер? Вете сказали, что состояние стабильное.

А однажды Вета всерьез испугалась за здоровье тети Наташи. Тетя Наташа осталась у них ночевать. Матери не было. На кухне висели часы с кукушкой. Каждый час открывалась дверца и кукушка куковала. Вета проснулась от шума на кухне. Она встала и пошла посмотреть, что происходит. На кухне Вета увидела тетю Наташу в халате поверх ночнушки с большими портняжными ножницами в руках. Наташа стояла рядом с часами и примеривалась. Когда кукушка выскакивала из дверцы, тетя Наташа клацала ножницами, стараясь захватить клюв.