— Перехватим товар.

— Как?

— Просто. Рубану угол. Чемодан, по-вашему. На бану-бан-бану, на бану-баночке чемоданчик рубану, и спасибо ночке.

— Поезд днем приходит.

— А в чем разница? Люська, ты мне лопухов на хвосты поставишь, пойдешь завлекалкой-отвлекалкой. Товарищ Холованов, только Людмил Палну нарядить надо и разукрасить.

— Нарядим. Разукрасим. У меня в Большом театре свои люди. Только как, Змееед, ты курьеров узнаешь?

— Они явно в вагоне № 6. Это всегда лучший вагон. Проводник открывает ту дверь, которая ближе к голове поезда. Встану у того самого места, где вагон остановится.

— Как же ты узнаешь место, где он останавливается?

— Ты, товарищ Холованов, простых вещей не секёшь. Смотреть надо, где на рельсах окурки густо набросаны. Это место сцепки вагонов. А чуть левее будет дверь.

— А потом?

— Ярославль — последняя остановка перед Москвой. Народу в Ярославле выйдет совсем немного. Это же не пригородная электричка. Это поезд очень дальнего следования. Люди издалека едут в Москву или через Москву еще дальше. Кто же из Сибири, с Дальнего Востока, с Колымы в Ярославле сходить будет? Так что сходящих — немного. Курьеров в поезде — трое. Значит, три чемодана. Им лишнего не надо, но и малым не обойдешься. И один чемодан с товаром. Он может быть таким же по размеру, но может быть и меньше. Но он очень тяжелый. С легким нет смысла людей гонять туда-сюда. Итак, выходят два мужика с четырьмя чемоданами. Третий, который дальше в Москву едет, им обязательно поможет. И еще: они вооружены. И это может быть заметно, если дождя не будет, если они не в плащах.

— Ладно, хорошо, ты их узнал и сообразил, какой из чемоданов надо тяпнуть. Но как, украв тяжеленный чемодан на почти пустом перроне, будешь убегать от троих вооруженных мужиков?

Рассмеялся Змееед. Люське подмигивает. И та от смеха заходится.

— Никуда, товарищ Холованов, угол рубанув, убегать не надо. Я на месте стоять буду. Я буду им улыбаться нагло. Так, Люська?

— Так, Змееед.

— Хорошо. Вам из погреба виднее. Только у нас, братцы, проблема. И очень большая.

— Ив чем же, товарищ Холованов, проблема?

— В том проблема, что золото везут товарищу Ягоде, а товарищ Сталин строго настрого запретил любую работу против товарища Ягоды. Если перехватим, мы станем не только врагами Ягоды, но и самого Сталина.

— Почему Сталин против Ягоды работать не разрешает?

— Это я вам потом растолкую. Но дело обстоит именно так: мы станем врагами и Ягоды, и Сталина. Что делать будем?

— Будем, товарищ Холованов, работать. Выхода нет. Иначе нас Ягода все равно по одному передушит.

Завершился показ новой формы. Доволен товарищ Ягода. Выходят молодцы строевым шагом.

Буланов Павел Петрович улыбнулся Железному Генриху и вроде даже и подмигнул:

— Лейб-кампания.

Железный Генрих шутку оценил. Улыбнулся и повторил:

— Лейб-кампания.

— Дождь будет. И очень сильный.

— Почему, Змееед, так думаешь?

— А ты, товарищ Холованов, в небо посмотри. Облака на горы и башни похожи.

— И что?

— А то, что врежет.

— Ладно, предсказатель, посмотрим, на что способен.

К делу готов?

— Готов.

— Люсь, завлекалка-отвлекалка, готова?

— Готова.

— Иди, Змееед, первым.

Ярославль — это место, в котором веками вершилась великая история Земли Русской. Тут люди жили всегда. За тысячи лет до того, как Ярослав Мудрый в 1010 году заложил на берегу Волги город своего имени. Символ Ярославля — медведь с золотой секирой в лапе. Медведь — это не просто сила, но сила в единстве с осторожностью, предусмотрительностью, хитростью.

Нас с вами занесла нелегкая в славный город Ярославль в 6 часов 19 минут хмурого утра 30 августа 1936 года, прямо на вокзал станции Ярославль-Главный. От Ярославля-Главного до Северного вокзала Москвы 282 километра. Это последняя остановка курьерских поездов, идущих в Москву с Урала, Сибири, Дальнего Востока. Нас угораздило тут оказаться в тот самый момент, когда, прогромыхав по мосту через Волгу, к третьей платформе плавно подкатывает курьерский поезд «Хабаровск — Москва». Курьерские от обыкновенных пассажирских отличаются тем, что идут с огромной скоростью, делая остановки только в больших городах. Расписание составляют так, чтобы все остальные поезда — товарные, пассажирские, арестантские, почтовые, пригородные — уступали путь курьерским.

На станции Ярославль-Главный 39 путей и четыре платформы — одна высокая боковая и три островных.

Курьерские поезда, идущие от Москвы, Ярославль-Главный принимает на первый путь, идущие в Москву, — на четвертый и пятый пути. Это третья высокая островная платформа.

Прямо скажу — не велика радость после бессонной ночи оказаться ранним утром на пустой, продуваемой всеми ветрами платформе. У вас, где-нибудь в теплых широтах, в конце августа — лето. А в Ярославле — осень шелестящая, моросящая, сквозняковая. Холодно, мокро, противно. Тучи над Ярославлем водой перегружены, за верхушки столбов цепляются. Они не плывут, не скользят, не бегут. Они висят на месте, словно аэростаты заграждения, закрывая небо от края до края.